Темный князь

— Да, милая, ты не ослышалась, — устало вздохнул он в трубку. — Можешь возвращаться домой. Мне только что сообщили, что решением международного суда Джон Грегори Бартон заключён под стражу. Все его счета и активы заморожены, а сам он вместе со своим сыном будет гнить в тюрьме. Ну, может гнить и не будет… Но и докучать нам больше не сможет.

— Ну наконец-то! — с облегчением выдохнула юная княжна.

Некрасов поморщился. Он все еще был в лёгком шоке от того, что его дочь прекрасно говорит и понимает на родном языке. Причем он и узнал то об этом чисто случайно — когда просматривал записи с камер после того нападения на школу, перед тем как передать их в суд.

— Ну так что? Мне отправить за тобой людей?

— Ага, давай. Спасибо, пап!

Дочь пару раз чмокнула, изображая воздушный поцелуй, и бросила трубку.

Петр Афанасьевич вернулся в кабинет. На столе стояла початая бутылка дорогущего виски. Аристократ бросил на нее алчный взгляд, но силой воли заставил себя отвернуться. Не время пить.

Как говорил его отец, «нельзя патриарху рода бухать на грани больших перемен. Проснешься с похмелья, а империя уже развалилась и твой род на грани вымирания. И что будешь делать?»

Петр Афанасьевич усмехнулся. За последние дни его дела пошли в гору. Благодаря аресту Бартона, его банк «Некрасофф» теперь без помех захватывал финансовые рынки Европы, будто пиратский фрегат. И тем не менее…

Что его напрягало, так это Китай. Вот уж где можно ожидать большие перемены в ближайшее время. Тем более он недавно лично общался с императором на этот счёт. Пока что другие страны пообещали лишь отправить отряды подготовленных к аномалиям магов на помощь. Но сильные мира сего понимали, что это особо то и не поможет. Так, временное сдерживание.

Настоящая помощь начнется через пару недель, когда объявят всеобщую мировую повинность для аристократов. И каждый род по максимуму будет отправлять наемников и собственных наследников в Китай. Вот тогда и начнутся большие перемены.

— А, к черту, — махнул рукой Некрасов и приложился всё-таки к бутылке. — Извини, отец, но ты явно не представлял нынешнюю ситуацию, когда давал свой совет.

Покинув кабинет, он направился в спальню. На кровати лежала его жена Алена и залипала в телефоне.

— Тебе уже двадцать восемь, а ты до сих пор носишь эту футболку?

— Главное, что она все еще мне чуть-чуть велика, — довольно ответила женщина, разглаживая на животе белую ткань с большим сердечком и надписью «я люблю Микки Мауса». — Как там Лика? Сегодня вернётся?

— Ага, только что ей звонил, — князь снял футболку, штаны и лег к жене. — А почему спрашиваешь?

— Ну, мало ли. Я думала что она может захотеть задержаться в отеле. Тебе разве не доложили, что она недавно ночевала в номере у одного парня?

— Чего? — опешил мужчина. — А почему я об этом узнаю только сейчас⁈

— Ну а ты бы еще больше времени за работой проводил! Конечно, тут и беременность пропустишь. Мне Леша сразу же сообщил об этом, а тебя решил не отвлекать, ты же в тот момент контролировал оборону…

— Беременность⁈ — громыхнул Некрасов.

— Сварог, да не кричи ты! Это я просто для примера, — цокнула язычком Алена, закатывая глаза.

Пожалуй, она была единственным человеком, который мог разговаривать с Петром Афанасьевичем так развязно и своевольно. И это сходило ей с рук, кроме редких особенных моментов.

— Фух… — с облегчением вздохнул он. — Напугала… Ну так что там за парень? Мне стоит отправить за ним группу для проведения профилактической беседы?

— Хм, забыла фамилию, — нахмурилась женщина. — Что-то на «А»… А… Аксенов! Точно!

— Ах вот оно что. Всё-таки он. Так и думал… — аристократ горько вздохнул. — Ладно, с дочерью я поговорю. У меня на ее замужество другие планы. Будет ещё она якшаться с каким-то нищим князем. Хотя не спорю, да… Парень перспективный.

* * *

— На пол! — рявкнул я на блондинку, которая была за рулём и по идее не могла выполнить мою команду. Но ничего, жизнь дороже водительских прав, так что она все же подчинилась.

Оставшись без управления, легковушка начала вилять, постепенно превращаясь в дырявое корыто. Крупнокалиберные пули решетили багажник и салон. Причем не только наш — несколько автомобилей в потоке тоже получили серьезные повреждения. Кого же я обыграл, если он может себе позволить спокойно стрелять по гражданским?

— Газ зажми, дура, и не высовывайся!

Сжавшаяся под креслом блондинка одумалась, надавила обеими руками на педаль, а я зафиксировал руль, чтобы машина не виляла. Врезаться не боялся — все равно весь поток объезжал нас стороной, пытаясь пропустить мимо «смертельных гонщиков».

Так, теперь пришло время полевых испытаний! Частично набросив доспех, я сделал кожу у себя на лице и груди прочной как сталь и высунулся через разбитое заднее стекло. Вместилище бы уже показало дно от таких выкрутасов, но артефактная запонка спасала положение.

Несколько пуль кучно врезались мне в нос и щеки и срикошетили в стороны. Отлично, работает! А теперь…

Сосредоточившись, я представил полицейскую железную подложку из шипов, которой прокалывают колеса, и поместил ее прямо перед фургоном.