Темный лебедь (ЛП)

— Я не могу прочитать тебя прямо сейчас. — Даллас провел исследование. Чрезмерные эмоции замедляли информационный обмен между ними. В том числе и чрезмерное возбуждение. Если он хотел сохранить свои тайны, то должен был поддерживать в ней возбуждение.

Какая грязная работа.

Тайны также можно похоронить. После первоначального обмена воспоминаниями через связь будет проходить только та информация, которую они специально обдумывают в присутствии друг друга.

— Куда ты направлялась? — спросил он снова.

— Найти тебя.

Правда или ложь? Он хотел бы понять это через связь.

Она заломила свои руки.

— Я не смогла достучаться до Джейд. Ты знаешь где она?

— Да. Она в другом месте.

Лилика подошла ближе, схватила его за футболку и встряхнула.

— Скажи мне, Даллас.

Его имя на ее устал звучало лучше, чем что-либо. Он стал твердым за считанные секунды… и она была достаточно близко, чтобы потереться об него. Так близко, что он мог чувствовать тепло, исходящее от ее гибкого тела.

— Джейд ранена, но выздоравливает в секретном месте, где ее охраняют.

— Все еще ранена? Расскажи мне все!

Беспокойство на ее лице, смягчило его.

— Не знаю характер ее ран, но ее охраняет агент секретных операций по имени Джон Бесфамильный.

Лилика вздернула подбородок.

— Джейд тоже будет приманкой?

Итак, она разгадала его план выманить Тринити из укрытия и положить конец царству террора, не причинив вреда. «Теряю хватку».

Он сменил тему, процедив сквозь зубы:

— Ты оставила меня разбираться с Уолшем в одиночку.

— Э, да. Я дьявол. Так я поступаю. — Он прикусила нижнюю губу. — Но спасибо.

Остатки гнева испарились. Дьявол. Доктора называли ее Маленьким Кошмаром в детстве и Леди Кошмаром позже. Все ради эксперимента. Называя ее злой и заставляя поверить в это, они предположили могут ли предугадать ее реакции на определенные ситуации. Они знала об их поступке и его причине, но знать и принять это совсем разное.

— Ты не дьявол, Лилика.

— Да, я такая. — Огоньки в ее глазах разгорелись ярче и закружились сильнее от ветра, которого Даллас не чувствовал. — Я убиваю без угрызений совести.

— Как и я.

— Да, но ты делаешь это для защиты людей. Я же без причины.

Он выругался. Она знала каждую деталь его прошлого, так ведь? Увидела его воспоминания, также как он ее.

— Ты убила кого-нибудь по дороге сюда?

Оскорбленная, она практически выплюнула:

— Нет.

— Тогда ты не убиваешь без причины. Раньше ты убивала по приказу или страдала из-за отказа. У тебя была причина. Ты надеялась защитить себя и сестер.

Лилика открыла рот, затем резко его закрыла. Он знал, что она хотела опровергнуть его слова, назвать лжецом, но не могла. Связь…

— Кстати, не за что, — сказал он. — Уолш мертв. Снова.

— Откуда ты знаешь, что он не… неважно. Ты отрубил ему голову лифтом.

Неужели он послал этот образ в ее сознание?

Она отстранилась от него, и Даллас чуть не прикрикнул ей вернуться.

— Я не позволю тебе покончить с Тринити, — сказала она.

— Она больна. Хищник. — Он не станет ей лгать о таком. Не потому что она бы почувствовала правду, а потому что ее уважает. Как воин воина он пытался заставить ее понять. — Она заражает невинных, и нет лекарства ни для нее, ни для них.

Отчаяние омрачило ее черты.

— Я запру ее. Не позволю ей причинять боль…

— Это не вариант. У тебя нет ресурсов, чтобы с ней справиться. Если ей не позволить поделиться, болезнь усилится внутри нее и убьет. — А.У.Ч. посадила несколько ее жертв за решетку и дорогой ценой узнали правду. — Тогда оно ускользнет и найдет нового хозяина. Ее нужно правильно содержать, пока мы не найдем способ уничтожить болезнь. Заперев ее внутри, я окажу миру услугу. И, когда придет время ее убить, сделаю это гуманно.

Ее плечи поникли, и Лилика прошептала:

— Мои сестры — все, что у меня есть.

Ее взгляд, ее тон… все в ней заставляло его сердце раскалываться. Часть его жаждала сказать ей: «Теперь у тебя есть я».

Даллас провел языком по зубам. «Не стану думать об этом».

Ее глаза расширились.

— Не станешь думать о чем?

— Ни о чем. И мне жаль, что ты будешь страдать, когда она умрет, но я не поменяю курс. Не могу. Другого выбора нет.

* * *

Лилика сделала глубокий вдох, задержала дыхание. и медленно выдохнула. Даллас почему-то казался ей сейчас еще красивее, и на него было больно смотреть. Но и отводить взгляд тоже больно. Как будто ее яичники готовились взорваться.

Что самое худшее? Желание больше не ощущалось, как желание, скорее, как потребность, о чем он ей говорил.

Она должна спасти сестру. Любыми средствами.

«Не все средства грязные».

Они впилась в него взглядом, стараясь не потеряться в его суровой мужественности.

— Ты не причинишь вреда моим сестрам, — сказала Лилика, используя остатки силы для принуждения.

Он просто выгнул бровь в той манере, которую она терпеть не могла.

— Итак. Ты способна внушать.

Тьфу! У него полный иммунитет, скорее всего, из-за связи.

Должен быть другой способ получить от него желаемое.

«Секс? Как насчет секса?»

Ее яичники решили пойти дальше и взорваться.

— Поклянись убедить А.У.Ч. сохранить Тринити жизнь, — сказала она, — и я отдамся тебе. — С радостью.