Темный Лев (СИ)

— Значит ты, тот большой начальник, который отдает приказы ликвидировать демонов? — осторожно интересуется, хмуря свой миленький лрбик.

— Большой начальник — Темный Тимур, мой отец, но ты права, все приказы отдаю я.

— Отменяешь, тоже ты? — прищуривается, склоняя голову в бок.

Не понимаю к чему вопрос, но все же киваю.

— Считаешь, в больнице и в твоей квартире я в полной безопасности?

Какой интересный вопрос! С подтекстом. Понимаю, не только безопасность ее волнует на данный момент. Она планирует большую часть времени в дали от меня находиться.

Нет, так не пойдет, Рината.

— В квартире на все двести, а что касается больницы… — специально тяну, подбирая более подходящий повод не ходить на работу, — Как давно ты не была в отпуске?

Рината жевать перестает. Задумывается, ненадолго, будто действительно вспоминает. Тут улыбнуться хочется, без всякой фальши, ведь мы оба знаем, что никогда. Мы, кстати, с ней схожи. Работа для меня — жизнь. Вот только не сейчас.

— Ты не запрешь меня в своей берлоге, — неожиданно озвучивает вслух, головой мотая. — Я не буду отсиживаться зная, что мой график операциями забит на два месяц вперед…

Вот совсем не сомневался, что откажется. И дело совсем не в операциях. Она, до жути боится оставаться рядом со мной наедине.

— Не дави на нее, — требует Темный. — Ты и так, ведро необъяснимого влил в ее сознание, что уверен, мозг еще несколько дней все профильтровывать будет.

Согласен. Давить не стоит. Но и вестись на все подряд я не намерен.

— Расслабься, Романова, кушай, спокойно… — киваю на ее тарелку, с хитрой улыбкой. — Я удвою охрану в больнице, так уж и быть, пойду на компромисс… — постукиваю пальцами по деревянной поверхности стола, где, полюбившиеся синие глаза и залипают на несколько секунд. — Но… — стук прекращается. Глубокая до мурашек синева медленно в мой туман вливается. — С завтрашнего дня твой график изменится.

— Полагаю, сократится? — возмущенно идеальную бровь выгибает.

Какая догадливая у меня девочка… Спецом лыбу вытягиваю, потому как такое озвучивать с превеликим удовольствием хочется.

— Больше никаких ночных смен, — решительно заявляю, — Отныне работать будешь строго по будням с восьми до пяти.

Еще хочется добавить, что, помимо этого я частенько буду к ней на работу захаживать, но решаю промолчать, в душе и так победное ликование тешится, еле эмоции сдерживаю.

Рината заметно настораживается, сверля меня убийственным взглядом, и я был к этому готов. Злится неподдельно, но не комментирует. Вилку в руке сжимает. Голову опускает.

— И… — плечом ведет, прочищая горло, — И ты постоянно будешь рядом? — мучительно медленно глаза поднимает. Ух… Они точно на тон посинели.

— Не пугай ее! — снова вклинивается зверь.

— По возможности… — отвечаю доходчиво и в то же время неопределенно.

Плечики Романовой заметно расслабляются и остаток нашей занимательной трапезы проходит в молчании.

Рината

В мире, как оказалось, много всего таинственного… Ведьмы, гибриды, тигры, пумы, волки… Боже, зоопарк какой-то, не иначе. Цирк шапито на арене которой разумные звери за публикой приглядывают, а Темный их больной начальник, обладающий какими-то непонятными способностями…

Ох… Ну и на что он способен? Взглядом замучить может? Или… или убить им?

Господи, он пугает меня до дрожи… И ровно так-же притягивает.

Просто… несопоставимость полнейшая.

Как-же всю эту полученную информацию уложить так, чтобы с ума не сойти от переизбытка знаний?

Ума не приложу.

Он оборотень. Я его пара. И он, что самое опасное — пометить меня хочет и… и я, понятия не имею, что в последствии случиться.

Еще и условия мне свои ставит… Это просто возмутительно! Но, черт бы его побрал, я ведусь на них… ведусь, хотя в принципе, на это с детства не заточена…

Шок полнейший.

Будешь жить в моей квартире — хорошо. Никаких ночных смен — ладно. Буду везде сопровождать лично — я и тут кивнуть умудрилась.

Что со мной? Скажите?

Вот, стоит рядом со мной, весь такой красивый, в коридоре своей идеальной квартиры — улыбается, а мое деревянное сердце делает непозволительно ровный, на переплетённой веревочке из нервов кульбит.

— Твои вещи привезут сегодня вечером.

Летит мне в висок оповещение, совместно с его тяжелым дыханием.

Что?

Набираюсь смелости. Разворачиваюсь.

— Лишаешь меня возможности собрать вещи самостоятельно? — глаза в глаза. Возмущение на пике. — Там мое белье… Мои личные вещи… И к ним, будут притрагиваться посторонние мне люди?

Ярость так и закипает на кострище. Прям булькает оживлённо. Он не просто меня моей привычной жизни лишает — он по своим правилам жить заставляет.