Темный Луч. Часть 3

Эмануэль был умным драконом. После трехсот лет на этой земле ты должен быть таким, думаю. Он разработал стратегию поиска, которая была одновременно полезной и одобренной Блейком.

Мы ищем один день, целых двадцать четыре часа. Затем отдыхаем восемь часов и начинаем снова вечером второго дня и ищем в течение всего следующего дня. Отдых и повторить процедуру.

Мы разводили костры и располагались в палатках. Мне нравилось ходить в походы, и я перенял несколько новых приемов выживания у Эмануэля.

Однажды он поранился. Я летел слишком быстро, и он пытался не отставать от меня. У него сгорела чешуя на левом боку, и он разбился у склона горы. Он целый день был без сознания.

Я чувствовал себя ужасно. Я мог исцелять себя и людей, но не мог использовать это на драконах. Я прикоснулась к его чешуе и пожалел, что не могу забрать у него боль.

В левом боку у меня появилось ощущение жжения. Моя плоть вскипела и покрылась волдырями. Я застонал и стиснул зубы, чтобы превозмочь боль. Это было мучительно.

Какого хрена?

Волдыри расползлись, и моя плоть почернела и разлагалась. Я закричал, и в глазах у меня потемнело.

Я проснулся в пруду вместе с Еленой. Мы были на нашей горе. Мои тревоги исчезли, и я поцеловал ее так же, как той ночью в ее комнате. Когда мы наконец оторвались друг от друга, она застенчиво рассмеялась.

Я нашел ее.

— Ты в порядке? — спросила она меня.

— Я более чем в порядке. — Мне показалось, что я могу мурлыкать.

— А что насчет Табиты?

— А что насчет нее?

— Ей это не понравится.

— Мне действительно все равно. — Я наклонился ближе для еще одного поцелуя.

Щебетали птицы, и пахло костром, на котором жарилось животное.

Она прервала поцелуй.

— Что?

— Кто-то близко. — Она хихикнула и снова заговорила, но не издала ни звука.

— Что, я тебя не слышу, — сказал я.

Она снова заговорила. Ничего.

— Елена? — спросил я, сбитый с толку.

Боль пронзила мой бок, и я поморщился. Когда я открыл глаза, то обнаружил Эмануэля в его человеческом обличье. Он готовил дикого кабана на вертеле над огнем. Реальность с ревом вернулась. Большой пустой поиск. Ничего. Она исчезла.

— Что случилось? — прохрипел я. Боль в боку все еще ощущалась, но была терпимой.

— Хотел бы я знать. Я проснулся без боли, но обнаружил тебя с огромным ожогом на левом боку. Не хочешь объяснить, как ты это сделал?

— Не знаю, — проворчал я, пытаясь подняться.

— Полегче, — подошел Эмануэль. — Твоя способность к исцелению удивительна, но происходит не так быстро.

— Подожди еще несколько часов. По крайней мере, теперь у нас есть хороший повод отдохнуть.

Он покачал головой.

— Как ты это сделал?

— Я правда не знаю. Это была моя вина, что ты обжегся, и я думал, что это должен был быть я. Я хотел этого, и это произошло.

Он фыркнул.

— Ты настоящий дракон, Блейк. Находишь лазейки во всем.

— Не во всем.

— Мы найдем ее. Но сначала тебе нужно вылечиться.

Я кивнул и снова лег. Я закрыл глаза, желая, чтобы мне снова приснилась Елена.

***

Мы продолжали поиски. От нее не осталось и следа. Когда мы разбивали лагерь, я практиковался, пытаясь услышать свое сердцебиение, пока Эмануэль отдыхал, это было необходимо ему для следующего поиска.

Я пытался, но ничего не слышал. Я не сдамся.

Поиски в Элму подходили к концу. Тот, кто ее похитил, должно быть, перевозил ее повсюду, но почему не было никаких требований?

Меня терзало еще одно беспокойство.

Эмануэль стал моим хорошим другом. Он любил Люциана, и то, что я сделал, разъедало меня изнутри. Никакая настоящая дружба не может выжить на лжи. Я должен был сказать ему, но не знал, как. Я боялся, что он перестанет помогать мне в поисках Елены, когда узнает правду.

Многие люди знали, что я был причиной смерти Люциана, знала вся школа.

***

Прошел месяц с тех пор, как Эмануэль начала поиски вместе со мной, а мы все еще не нашли ее следов.

Мы разбили лагерь недалеко от Академии, когда Эмануэль повернулся ко мне и сказал:

— Я так не могу, Блейк.

— Что?

— Ты с каждым днем становишься все тише. Я видел, что депрессия может сделать с драконами, и я не позволю этому случиться с тобой.

— Это не депрессия. — Я вздохнул.

— Тогда что тебя гложет?

— Мне нужно тебе кое-что сказать, но я знаю, что когда я это сделаю, ты меня возненавидишь.

— Настолько плохо?

Я кивнул.

— Почему тебе нужно мне это говорить?

— Хочешь верь, хочешь нет, но мне нравится все, что складывается между нами. У меня много врагов, и мне не помешали бы хорошие союзники. Люди, которым я могу доверять. Такому одаренному, как ты, это не повредит.

— Я тронут, — пошутил он.

Я усмехнулся.

— Я серьезно. То, что я должен тебе сказать, плохо.

— Скажи мне, и я решу, насколько это плохо.

Я глубоко вздохнул и стал наблюдать за мерцающим пламенем. Над нами воцарилась тишина. Я не мог даже взглянуть на него, когда сказал:

— Я — причина смерти Люциана.

Слезы навернулись мне на глаза.

— В каком смысле? — Голос Эмануэля дрогнул.

Я вытер слезы.