Темный маг (СИ)

– Нет ещё, – мальчишеский звонкий голос уже несколько месяцев прыгал, меняясь. – Целительница выходила, сказала что все нормально и убедительно просила не капать ей на нервы и последовать твоему примеру, – Рос наткнулся на вопросительный взгляд наставника и пояснил, – исчезнуть с глаз и не мельтешить под дверью.

Нэль кивнул, переводя взгляд обратно на озеро. Заняться бы, по хорошему, делом... Но не выходило. Впервые на своей памяти, темный волновался настолько, что никак не мог собраться. А потом вдруг в голову пришла мысль. Ведь если он чувствует Нэссенель не смотря на возведённые щиты и попытки отгородиться, то и она чувствует его? И ей передается волнение и страх мужа так же, как ему передается ее боль, растерянность и усталость? Нет, так не пойдет...

– Идём, – Армантинэль поднялся, огромным усилием загоняя эмоции куда-то глубоко внутрь.

– Куда? – искренне изумился ученик, но на ноги поднялся.

– На рыбалку.

Следующие несколько часов они методично разбивали уже хрупкий лёд и магией глушили расплодившуюся в озере рыбоподобную нежить, вытаскивали на берег, добивали и все начиналось сначала. В какой-то момент даже удалось забыться... Ровно до тех пор, пока Нэлю на плечо не легла женская, но удивительно крепкая ладонь. Маг обернулся. Перед ним стояла знакомая целительница – Айса, старше его самого лет на десять. Она выглядела уставшей, но довольной. Не каждое столетие у эльфиек рождаются двойни и уж вовсе единицам лекарей приходилось эти роды принимать. Нэль и Айса не слишком ладили, но уважали друг в друге мастеров своего дела и на нее пал выбор мага, когда приблизился срок... И целительница не отказала.

– Да хорошо все, не смотри на меня так. Папаша, – Айса фыркнула. – Не она первая, не она последняя. Отдыхает эльфийка твоя, дети горластые, Нэссе лежать дня три, потом пусть встаёт, расхаживаться понемногу, но детей пусть с седмицу не таскает сама. Чай не голь перекатная, раззоришься на пару нянек. Да стой ты, дубина, – лекарка ухватила его за рукав куртки. – Отмойся сперва, переоденься, потом иди. Прости, но воняет от тебя страшно...

Армантинэль кивнул, как-то очень заторможенно, потом встрепенулся.

– Ты останешься? До утра хотя бы?

– Да. Утром посмотрю ещё раз, что все в порядке и уеду.

– Хочу попросить тебя проехать по моим деревням, – темный уже вполне взял себя в руки. – Весна, после зимы ребятишек много болеет. Да и взрослые... Тяжёлая здесь жизнь. И целители нас визитами не балуют.

– Это потому что взять с вас нечего, – отмахнулась Айса. – Ладно, утром найду тебя, обсудим. Иди уже, жена извелась вся, он тут языком треплет.

...Когда мужчина скользнул в покои эльфийки, уже сгущались сумерки. Он и вправду отмылся, переоделся – подготовился. Нэсса спала, спали дети, рядом дремала молоденькая служанка, свернувшись в кресле. Нэль осторожно коснулся ее плеча и, дождавшись пробуждения, кивком попросил выйти, шепнув просьбу принести ужин и горячий взвар. Нет, вина не надо. Не любил он его и почти не употреблял с той самой ночи, когда его жизнь снова стала принадлежать ему самому. Девушка вышла, кивнув, а мужчина осторожно подошёл к люлькам. Дети... Ну, красные, сморщенные и, слава богам, с обычными ушами. Разве что слегка вытянутыми к верху, как у эльфов, а не вниз, как у демонов. Потому что подрезать уши этим крохотным, совершенно беспомощным созданиям, у него – профессионального убийцы, не поднялась бы рука. Демон выглянул откуда-то изнутри, сверкнув на малышей желтыми глазами, признал своих и скрылся – он был сыт, доволен и опасности не видел, но Нэль знал, что стоит возникнуть хоть какой-то угрозе... Мужчина стоял и смотрел на детей, а внутри переворачивался мир и скреблось что-то доселе неведомое и подчас необычное, но теплое, мягкое, перекрывающие спазмом горло и заставляющее гореть глаза. Нэль ещё не знал и не узнает до утра, что в этот момент зазеленел сад – поднялась трава, пробившись сквозь рыхлый снег, набухли почки и набрались бутоны цветов.

Спала Нэсса. Спали дети – сын и дочь. Затихал взбудораженный происходящим дом – он тоже, как живое существо был счастлив обрести, наконец, хозяев.

5 лет спустя.