– Потому что мы слишком разные, – мужчина убрал лекарство от щеки сына. – Наша сила идет от Темного источника, где собирается энергия смерти, их сила – сила жизни, само мироздание делится с ними своей мощью. Поэтому твоя царапина так болит, – он даже потрепал ребенка по волосам. Мальчик от непривычной ласки втянул голову в плечи, словно ожидая оплеухи.
– А может светлый маг стать темным? – Нэль решил использовать благодушие отца насколько возможно. – И наоборот?
– Нет. Светлым можно только родится – Алимера, хранительница жизни, сама отмечает угодных при рождении.
– А темных отмечает Шестилапая? А почему у Алимеры красивое имя, а у нашей госпожи какая-то кличка? А как же…
– Тихо, – отец не кричит, но голос становится холодным, как зимняя стужа. – Я сам скажу, что считаю нужным, – он отвернулся к столу, встав к сыну боком. Ребенок исподволь принялся сравнивать его и себя. И пришел к выводу, что они очень похожи – темноглазые, темноволосые, с очень схожими чертами лица. Мама, правда, говорила, что у него, Нэля, эльфийский разрез глаз – миндалевидный. Он не очень понимал, что это значит, но гордился, что немного похож и на маму тоже.
– Да, госпожа сама выбирает, кому быть магом. Но, как правило, и без ее вмешательства у темных рождаются дети с таким же даром. Имя Шестилапой неизвестно никому, кроме нее.
Мужчина замолчал, смешивая что-то разноцветное в стеклянных колбах. И, выдержав паузу, обернулся к послушно молчащему сыну.
– Я могу спросить… еще? – учел прошлую ошибку Армантинэль.
– Спрашивай.
– А ты говорил… давно еще, что иногда становятся темными взрослые, – сформулировать вопрос мальчик не смог и фраза вышла корявая. – Как же так?
– Они не становятся темными. Они лишь получают доступ к некоторому количеству сил за счет принесения жертвы госпоже.
Нэль нерешительно качнул головой, показывая что не понял.
– Ну, смотри, – мужчина вздохнул, но все же пояснил. – Если я сейчас дам тебе кухонный нож, ты станешь мастером меча?
– Нет, – ребенок все еще смотрел недоверчиво, ожидая окрика или подзатыльника – за непонятливость. – Я понял. А что они проносят в жертву?
– Себя, – лаконично ответил отец, возвращаясь к прерванной работе. – После смерти их душа поглощается источником, а не уходит на перерождение.
Больше мальчик не спрашивал, молча наблюдая за мужчиной. В голове роилась еще добрая сотня самых разных вопросов, но с ними стоило повременить. Позже. Сейчас лезть к отцу уже не стоит."
…– Нэль, – юноша открыл глаза, почувствовав прикосновение. Над ним склонился Риниэль, чем-то взволнованный. – Ты не отзывался, я подумал, что ты опять потерял сознание.
– Я задремал, прости, – юный маг сел, откинул одеяло и, сделав еще несколько глотков уже изрядно остывшего отвара, стянул грязную рубашку и сморщился. – Надо поесть.
– Давай, помогу, – эльф действительно помог переодеться и сунул в руки тарелку очень аппетитного на вид варева. А потом молча достал нож и, надрезав ладонь, добавил в еду воспитанника свою кровь.
– Риниэль… – юноша смотрел на наставника очень удивленно. – Зачем?
– Тебе нужно восстановится. Магии нет, эльфийского в тебе мало, значит надо усилить демона, что бы запустить регенерацию. Кстати… Я давно хотел спросить. Ты позволишь?
– Конечно, – юноша все же принялся за ужин.
– Расскажи мне о демонах? Они не из нашего мира. Как так вышло, что в тебе их кровь?
Армантинэль сглотнул и задумчиво посмотрел куда-то внутрь себя. И кивнул. Конечно, это была тайна, но эльф давно уже заслужил хоть немного правды.
Глава 11