Темный мастер

Девушка вздохнула — радостно и с облегчением, а затем вновь запела все ту же песенку — мелодичным, красивым голосом, настолько отличающимся от ее прежнего кривлянья, что Эдан, не выдержав, рассмеялся.

— Ну ладно, — проговорил он сквозь смех, — раз уж мы все о твоем пении выяснили, может, скажешь теперь, куда ты нас тащишь? Пока мы петляли по глухим проселкам и полузаброшенным деревушкам, меня всего лишь одолевало любопытство, но последние два дня не то что жилья, но даже тропинки приличной не видно — все лес да горы. Так что я уже начинаю волноваться. А бедняга Стрелокрыл и вовсе места себе не находит, чуя всяческое здешнее зверье…

— Передай ему, чтоб не переживал, — ухмыльнулась Лая. — Мы уже пришли.

Эдан огляделся, приподнимая брови в картинном изумлении. Поросшая мелким кустарником и пожухлой, подмерзшей травой лесная проплешина на склоне невысокой горы в качестве конечной цели путешествия и правда не слишком обнадеживала. Но все же это было то самое место. Лая, даже не смотря по сторонам, могла сказать об этом с абсолютной уверенностью.

— Пришли? — с легкой насмешкой переспросил юноша.

— Да. Уверена, нас уже встречают, — загадочно обронила охотница, внимательно всматриваясь в нагромождение переломанных древесных стволов и бурых сосновых веток у него за спиной.

— Но я не чувствую здесь человеческого присутствия, — будто невзначай заметил ее спутник, и Лае почудилась в его голосе едва уловимая нотка смущенного снисхождения: так, не желая обидеть, указывают на ошибку капризному ребенку.

— Ну конечно, не чувствуешь! — куда более резко, чем следовало бы, бросила задетая его тоном девушка. — Уверена, ОНА постаралась, чтобы никто не почувствовал!

Эдан уже хотел было что-то возразить, но в это время из-за деревьев раздался легкий, словно неуверенный, свист, в точности повторяющий мелодию недавней Лаиной песенки, а спустя мгновение осторожно выглянули две заросшие мужские физиономии. С ног до головы они осмотрели расплывшуюся в усмешке охотницу и ее внезапно напрягшегося спутника, затем бесшумно скользнули на полянку.

— Наконец-то соизволили показаться, храбрецы! — насмешливо фыркнула Лая.

— Ты не одна, — сильно растягивая слова, с угрюмым неодобрением констатировал один из загадочных пришельцев.

— Мы должны были подумать, — эхом подтянул второй.

— Нечего тут было думать! — отрезала девушка. — Все равно не вам принимать решение!

— Да, не нам, — настороженно проговорил первый. — А только не говори, что мы не предупреждали, если остальные не обрадуются и проход закроется перед самым твоим носом.

— Твое дело вести, а не советы давать! — уже не столь уверенно буркнула Лая.

Пожав плечами, их новый спутник неторопливо потрусил за своим товарищем, который уже молча углублялся куда-то в самую чащу.

Девушка одной рукой покрепче сжала поводья Лошадки, другой схватила за руку Эдана и потащила его следом за теми двумя.

— Лая, — начал было юноша, красноречиво переводя взгляд с их лошадей на с виду непроходимую стену голых деревьев.

— Доверься мне, — только и сказала она, стараясь не отставать от легкого шага провожатых.

За деревьями обнаружилась вполне приличная каменистая тропинка, полого спускающаяся куда-то в сосновый полумрак. Их новые знакомые уже поджидали за ее изгибом рядом с парой невысоких коренастых скакунов.

Дальше ехали верхом, друг за другом, в полной тишине и очень медленно. Провожатые неодобрительно хмурились. Эдан настороженно подмечал все вокруг, но благоразумно хранил молчание. Лая думала.

Амулеты, хранящие место, куда они направлялись, поддерживаются энергией всех здешних жителей — и лишь от желания большинства из них зависит, откроется ли проход перед чужими. Хуже всего, если они и правда испугаются: сразу прогонят, а то и вовсе не разрешат войти. Что делать и куда им деваться в таком случае, охотница просто не представляла. Значит, надо их отвлечь. Вот только как?

С непонятной надеждой осмотрела она окрестный лесок, затем привстала в стременах и оглянулась, невольно залюбовавшись, на Эдана. В рассеянном лесном сумраке и мягко кружащемся, редком снежке ее друг выглядел поистине великолепно и загадочно.

«Вот уж правда лесной бог! Или горный…» — вздохнула девушка и, неожиданно для себя, принялась тихонько напевать полузабытую старую песню:

Синим ветром спустился с вершины,
К снежной гриве припав беспокойно,
Бог слепящих метелей всесильный.
Горный снег на его ладонях,
Белый иней в растрепанных прядях.
Льдистым смехом дорогу он стелет,
С эхом горным играет, не глядя
Под копыта священного зверя.
Синеоко взирая в долину,
Он ведет за собою зиму…