Темный мир

В замке явно никто не спал. Ночная тишина вздрагивала от громких гортанных команд, цокота копыт и ржанья множества лошадей. Освещаемые призрачным светом факелов, маячили на крепостной стене бесформенные фигуры часовых. Затем на темном участке неба появилась розовая полоска, постепенно расширяющаяся и в конце концов принявшая форму правильного квадрата, — это с тягучим скрипом раскрылись окованные железом створы ворот, из которых не замедлила выехать на дорогу группа всадников. До моего слуха донеслось мелодичное позвякивание цепей, и тотчас же Ллорин подтвердил мне мою догадку: члены Совета велели приковать предназначенных в жертву Ллуру девушек к седлам всадников, чтобы никакие голоса сирен не заманили в лес ведомых к алтарю. Я непроизвольно пожал плечами. Пусть себе идут на смерть, если так предопределено. Пока Ллур существует, его следует кормить. И это будет справедливо, если пищей ему послужат эти девушки, а не лорд Ганелон, баловень Нор. Долго мы наблюдали как длинная колонна людей двигалась по темной дороге в направлении Золотого Окна, и только звон стальных цепей сопровождал безмолвное шествие.

А вот и Матолч — впереди всех на могучем коне. Я узнал его хищную фигуру под коротким плащом. Я узнал бы оборотня в любом случае, поскольку лежавший рядом со мною Ллорин едва не вскочил на ноги и не бросился на дорогу. Втягивая носом воздух, он с трудом сдерживал рвущийся из груди крик, и все-таки в голосе его была неприкрытая угроза, когда он прошептал мне на ухо:

— Помни, Матолч — мой!

Следом поехала Эдейри, скорчившаяся, с головы до ног закутанная в плотную материю, и холодом повеяло от ее капюшона.

А вот и Медея!

Я закрыл глаза и открыл их тогда, когда ее алое платье должно было растаять в чернильной темноте. В мозгу все перепуталось, смешалось в хаотическом беспорядке, и я вознамерился отступить от тщательно отработанного и согласованного плана нападения на замок. Прихоть это или безрассудство, но я пытался противиться возникшему во мне желанию.

Не знаю, приходилось ли мне наблюдать за жертвоприношением в Кэр Сапнире, по крайней мере ничего подобного я не помню. Такое белое пятно в моей памяти грозило мне неприятностями, и притом немалыми. Пока память Ганелона не воскресит до малейших деталей всю церемонию шабаша, пока лорд не увидит, каким образом принимает Ллур через Золотое Окно приношения, он не может рассчитывать на победу над Советом и Ллуром. Это был провал в моей памяти, и его необходимо заполнить. Не исключено также, что все объяснялось обычным любопытством. Или же я отзывался на зов Ллура.

— Ллорин, подожди меня здесь, — бросил я через плечо. — Мы должны удостовериться, что процессия вошла в Кэр Сапнир и шабаш начался. Не будучи уверен, я не хочу начинать атаку. Подожди здесь.

Ллорин попытался задержать меня, но я скрылся в темноте раньше, чем он успел заговорить. Выбравшись на дорогу, я устремился вслед процессии к долине, торопясь успеть к началу мессы в Кэр Сапнире, их черной мессы. Я бежал, и мне казалось, что неповторимый запах тела Медеи заполонил окрестности; я вдыхал запах ведьмы и задыхался от страсти, ненависти и любви к ней.

— Она умрет первой! — пообещал я самому себе.

Я догнал хвост колонны, когда голова ее уже втягивалась в черный зев башни. Выровняв дыхание и стараясь оставаться незамеченным, я наблюдал, как проходили один за другим в Кэр Сапнир участники процессии, словно поглощаясь кромешной темнотой. Еще несколько мгновений, и тяжелые ворота закрылись с гулким грохотом.

Что-то всколыхнулось в моем подсознании, заставило свернуть налево, обойти высокую стену. Я послушно повиновался требованию инстинкта и, словно лунатик, двинулся к цели, о которой не имел никакого представления. Все тот же инстинкт подвел меня к выступу в стене, заставил опустить ладонь на его поверхность. Она была шершавой на ощупь, с выбоинами и углублениями. Первыми вспомнили мои пальцы — они начали скользить вдоль борозд, в то время как я не переставал удивляться: зачем мне это нужно?

Легкий нажим, и массивный камень поплыл под моей ладонью. Выступ являлся основным элементом хитроумной системы, выполняющей функции ключа не совсем обычной двери, или же рычагом, сдвигающим плиту, прикрывающую проем в стене. Так или иначе, но громадный каменный блок отодвинулся в сторону, явив зев прохода, и я из черной ночи вступил в чернильную темноту туннеля. Мои ноги вели меня — они ЗНАЛИ этот проход в каменной кладке.

Предо мною возникла лестница, но мои ноги были готовы к встрече со ступеньками, и я не споткнулся. Мне было крайне интересно двигаться вслепую под низко нависшим сводом, не зная и не догадываясь, где окажусь в итоге. Казалось, я взбирался по лестнице целую вечность.

Ллур находился где-то рядом. Я чувствовал его присутствие, оно давило на мой мозг, во много раз усиливаясь из-за узкого пространства в этом гранитном мешке, ударяя по перепонкам ушей раскатами грома. Что-то во мне завибрировало в ответ, сладостная истома охватила меня, и только огромным напряжением воли я справился с нею.