Темный мир, или Рабыня для демона (СИ)

— Как это — не велел? — удивленно вскинув брови, спросила Соэра.

— А вот так, не велено, и все тут, — сложив все четыре руки-лапки на своей небольшой груди, отчеканило это существо.

— Ничего не понимаю. Он что же, решил ее голодом заморить? — возмущенно спросила она у… Таны, кажется, так она назвала это неведомое моему миру, существо.

— А мне по чём знать? Вот у него и спросите! — И с громким хлопком, растворилась в воздухе, словно ее тут никогда и не было.

— Не понимаю, — озадаченная поступком своего сына, пробормотала женщина, скосив на меня свои синие глаза.

Я же, хмуро насупившись, ответила:

— Зато я все прекрасно понимаю — он просто решил поиздеваться надо мной и…

Но не успела я договорить, как в комнату вошел… ой-ёй!.. сам Дакхар, и, глянув на свою мать, произнес:

— Оставь нас с Ириной наедине, пожалуйста.

И Даара, ничего ему не ответив, вышла.

Все! Кажется, мне пришел полный кипец, если этот…этот… Оэр, чтоб его, слышал о том, что я сказала. Трындец подкрался незаметно. Оставшись с хмурым Дакхаром наедине, мне стало не по себе.

Он прошел по комнате и приблизился к моей кровати, на которой я в данный момент сидела, и навис надо мной, аки скала нерушимая.

— Так ты говоришь, — начал он своим глубоким грудным, чуть хрипловатым тембром, от которого по моему телу пробежали предательские мурашки, — что я, — сильнее склоняясь ко мне, чтобы заглянуть в мои, перепуганные до ужаса, глаза, — издеваюсь над тобой?

Я, нервно сжав подушку в руках, словно пытаясь от него отгородится, неуверенно кивнула.

Дакхар, усмехнувшись, провел тыльной стороной своей руки вдоль по моему лицу:

— О, поверь, моя сладкая девочка, я еще даже и не начинал. Ты не знаешь что это такое, когда над тобой издеваются, но если желаешь, то могу тебе это продемонстрировать, — предложил он, вопросительно приподняв правую бровь, явно ожидая от меня ответа, ну а я, разумеется, отрицательно покачала головой. — Жаль, очень жаль, я бы много чего мог тебе показать.

Я нервно сжалась на кровати, все так же прижимая подушку к груди и глядя на него слегка перепуганными глазами: сердце стучало о ребра, как сумасшедшее, словно птичка, запертая в клетку; дыхание слегка сбилось, а ладони вспотели.

Дакхар же продолжил, словно не замечая моего состояния, все так же нависая надо мной:

— Знала бы ты, Ирина, как сильно я желаю тебя, как каждую ночь, ложась в свою постель, мечтаю о том, как буду входить в тебя, как ты будешь постанывать от моих движений в тебе. Хочу чувствовать аромат твоего великолепного тела — легкий запах лаванды, смешанный с чуть уловимой морозной свежестью; хочу целовать, покусывать твои сладкие губы, ощущать твои движения подо мной, тем самым стремясь еще сильнее прижаться ко мне, жажду, чтобы ты выкрикивала мое имя на самом пике экстаза, — он говорил это ровным и спокойным голосом, словно его это совсем не волновало, но глаза выдавали — в них горел жаркий огонь желания, от которого мне хотелось спрятаться, убежать подальше, но я не могла. Я сидела и смотрела в его черные, как сама бездна, глаза и не могла оторвать от них взгляда; чувствовала, как румянец смущения заливает мое лицо, ведь мне никто прежде не говорил таких откровенных вещей. Никогда. От его слов меня бросило в жар, а внизу живота разлилось приятное тепло, от которого мне стало не по себе. «Неужели я только что испытала желание к этому мужчине?» — ошарашено подумала я.

Дакхар провел большим пальцем руки по моей нижней губе и, сглотнув, прошептал, глядя в мои глаза:

— Не надо смущаться, маленькая моя, привыкай к той мысли, что я хочу тебя, хочу так, как мужчина может желать женщину — неистово и страстно. Я еще никогда и никого так не желал, как тебя, Ирина. Ты и твой запах сводите меня с ума.

— А как же Кэйра? — не подумав, ляпнула я первое, что пришло мне в голову, лишь бы избавиться от его гипнотического взгляда, который как-то неправильно действовал на меня — я его ненавижу и презираю, но уж никак не должна желать.

— А что с ней? — не понял мужчина, чуть отстраняясь от меня.

Я покраснела и отвела взгляд в сторону.

— Ну, она же ваша анайя.

— И что с того? — слегка нахмурившись, спросил он, присаживаясь на край кровати, от чего она, под тяжестью его тела, тут же ощутимо прогнулась.

— Ну, она… как бы это сказать… ну, это… Против то не будет?

— Против? На счет чего она может быть против? — скрестив руки на мощной груди, спросил Дакхар.

«Ну и тупой! Как можно не понять того, о чем я так старательно ему намекаю?» — раздраженно подумала я, посильнее вцепившись в свою мнимую защиту — довольно потрепанную моими стараниями подушку.

— На счет того, что у вас такие планы на мой счет, — пояснила я.

— А ее это совершенно не касается. Ей до этого вообще не должно быть никакого дела. Я сам решаю — когда и с кем мне спать.

— Я это понимаю, но понимает ли это она? У нее ведь на вас могут быть свои планы. — не унималась я, лишь бы перевести его внимание с себя, на, пусть даже это и оказалась та Стерва, от которой меня воротит, Кэйру.