Темный мир, или Рабыня для демона (СИ)

— Паника, — улыбнулся он. — А возбуждения нет. Но эмоции все же ощущаются, хоть и не те, какие мне хотелось бы почувствовать. Но лучше уж так, чем совсем без эмоциональность. Любые сильные эмоции помогут мне закончить привязку. Мне не нужен твой страх, поверь. Расслабься, девочка, так тебе будет проще. — Я снова дернулась, уже не ощущая боли в запястьях. Дакхар же усмехнулся: — Не стоит себя ранить, твои жалкие попытки не помогут тебе освободиться, потому что эти ленты я сам создал. Их невозможно порвать, разрезать или сжечь, только развязать.

— Ублюдок, — выплюнула я эти слова, с гневом взирая на мужчину.

— Ну что ты, я не такой… Пока что. Ты рождаешь во мне все то темное и порочное, что так долго томились внутри. Я жажду обладать тобой так, как никем ранее. — На последней фразе голос Дакхара стал хриплым от возбуждения. А затем он снова склонился ко мне, продолжая свою ласковую пытку.

Я не должна плакать, не должна. Но паника, ужас, обида, страх неизбежного начали заполнять меня, и из груди невольно вырвался судорожный вздох, который грозился превратиться в рыдания.

Я снова отвернулась, чтобы не видеть его. А демон все продолжал: ласкал, вбирал в себя, лизал и пил мои соки. Казалось, что это никогда не закончится, что он вечно будет издеваться над мои телом. Но в какой-то момент, Оэр отстранился. Повернула голову в надежде увидеть, что он сдался, что раз уж не добился моего возбуждения, то он отступится, но как же я ошиблась! Он отстранился только для того, чтобы снять с себя последнюю деталь одежды, ту, что скрывало его собственное возбуждение.

От страха мои глаза расширились — он был огромен. Нет, не так, он был Огромен! Да, с большой буквы! Тело Дакхара было великолепным, идеальным и совершенным, его плоть, казалось, была возбуждена до предела и постоянно вздрагивала.

— Не…не подходи, — тихо просипела я, пытаясь отодвинуться, но запястья снова обожгло болью.

Мужчина хищно улыбнулся и снова навалилсясверху, разведя мои бедра в стороны и поудобнее устраиваясь на мне. Его член упирался мне в живот — большой, горячий и очень возбужденный.

— Не бойся, все женщины рано или поздно через это проходят, — хрипло прошептал он мне на ухо, обдав горячим дыханием.

Я замотала головой, пытаясь вымолвить хоть слово, но из горла вырывался только сип. Мне было страшно, очень страшно! Казалось, что все мои самые страшные кошмары вот-вот воплотятся в реальность. Непередаваемый ужас затопил меня изнутри, грозясь перерасти в истерику.

— Как только я окажусь в тебе, зелье, что ты выпила, начнет действовать, связав нас воедино. Я ощущаю твои эмоции, а это значит, что оно, пусть и медленно, делает то, что мне нужно. — Дакхар говорил тихо, но голос от возбуждения слегка подрагивал. Одной рукой он раздвинул складочки моего лона, направляя в нее головку члена, но входить не стал. — Твой первый раз будет обычным, я не стану забирать сегодня то, что мне нужно, ведь для этого мне придется изменить ипостась, а ты пока не готова к этому. Поэтому сегодня я буду с тобой, как обычный мужчина, который желает обладать той, что так непокорна и строптива. Ты моя. — Выдохнул он, и одним резким движением бедер заполнил меня собой.

Комнату заполнил мой полный отчаяния и боли крик. Из глаз хлынули слезы.

Дакхар замер, тяжело дыша, сердце бешено билось в груди, норовя из нее выпрыгнуть.

— Потерпи, — хрипло произнес он, казалось, что слова давались ему с трудом. — Скоро не будет так больно, как сейчас. — Он приподнялся, удерживая свой вес на вытянутых руках. У меня из груди срывались горькие рыдания, а из глаз текли слезы, проливаясь на подушку.

Мужчина осторожно отстранился, но только для того, чтобы вновь сделать плавное движение вперед, снова заполняя меня собой.

— Не надо, — кое-как смогла выдавить из себя, судорожно сглатывая слезы. Внизу саднило так, словно меня полоснули ножом, нанеся глубокую телесную рану.

— Ты скоро привыкнешь и не будешь уже испытывать такой боли, просто расслабься, девочка, — тихо произнес Дакхар, снова делая движение внутри меня. — Позволь себе почувствовать наслаждение, не нужно зацикливаться на боли.

— Отпусти меня, прошу, отпусти. — Мне уже было плевать на гордость, лишь бы только он остановился, лишь бы прекратил эту пытку. И я готова была умолять.

— Нет! — грубо ответил он, делая резкое движение бедер, от которого я вновь вскрикнула. — Я не отпущу тебя, ты моя и только моя! — Его голос сорвался на хрип, когда он начал немного ускорять темп.

— Прекрати, умоляю, Дакхар, остановись! Мне больно! — Я рыдала, уже не замечая слез, что не прекращая текли по моему лицу.