Темный охотник

– Ты знаешь… не сегодня. Зверски устал, – я почти не врал. – Передай маме огромный привет. А завтра заходи, поговорим о делах.

– Ага, – сказал он, стараясь не показать, что расстроен отказом. – Только если случайно кого из моих встретишь, не говори про «Ласточку». Ма станет волноваться.

– О чем речь. Бывай. – Я пожал протянутую руку и в полном одиночестве поплелся домой.

Порой завидую Огу белой завистью. У него есть семья. Есть к кому возвращаться. Чего не скажешь обо мне. Мой дом – Золотой лес. Он не ждет меня с распростертыми объятиями, появись я там – сразу окажусь в руках палача. Вряд ли кто-то простил мне то, что я посмел сомневаться в разуме Великой Королевы, а затем сбежал из-под трибунала, сбив три стреколета своего бывшего звена, пытавшихся остановить меня.

Я поморщился и постарался отвлечься от тяжелых воспоминаний. Ни к чему было пить.

Продолжая путь по пустой улице, я направился вдоль высокой стены, заросшей плющом. По правую руку стояли двухэтажные дома с плоскими крышами и высокими балкончиками. Света в окнах не было.

Где-то через квартал мимо прошли трое из губернаторского Караула. С учетом того, что за мной не тянулось никаких грязных делишек, да и на комбинезоне имелась нашивка курьерской доставки писем, стражи порядка не заинтересовались моей персоной. Я спокойно двинулся дальше, свернул направо и начал подниматься в горку.

Слева три худых грязных гоблина рылись в помойке, разбрасывая вокруг вонючее содержимое деревянных ящиков. Увидев меня, лохматые твари угрожающе зашипели, предупреждая, чтобы не смел присоединяться к их пиршеству. Я поискал глазами камень, чтобы швырнуть в мерзких существ, но ничего подходящего не нашел. Бутылку кидать было жалко, на дне оставалось еще немного рома и я, разочарованно сплюнув, пошел дальше.

На площади Попутного ветра – в дальней ее части, возле фонтана – веселилась какая-то компания. Судя по крикам и говору – люди. Меня всегда поражало это племя. Могут не спать сутками, дай им только выпивку да красивых женщин. Не желая мешать гулянке, обошел ее стороной. Миновал большую, благоухающую сладкими цветочными ароматами, клумбу, вокруг которой, сверкая сияющими крылышками, кружились четыре ночных колибри.

А вот, наконец, улица Лебедей и Пингвинов. До дома пять минут ходьбы. Дорога здесь оставляла желать лучшего, да и темно было, хоть глаз выколи. Для чужака – не слишком приятное местечко. За ближайшими воротами забрехал пес, ему ответили дружки из соседних дворов. Я свистнул, и тут же стало тихо. Меня тут, слава Небу, знала каждая собака.

Я уже предвкушал очарование, тепло и нежность моей славной, всегда отзывчивой кровати, когда совершенно некстати услышал крики «на помощь!». Чаще всего я не лезу в такие дела, но в эту ночь ром, кажется, и вправду, пошел во вред. Только этим можно объяснить, что кое-кто направился туда, откуда раздавались испуганные писки и грубая ругань.

Увиденная картина на какое-то мгновение заставила меня застыть от удивления. На небольшом пустыре, как раз у излучины реки, впадающей в море, росли две тощие кокосовые пальмы. Вокруг них крутились трое громил, явно прибывшие с материка. Я сразу это понял – местные ведут себя несколько иначе, чем данные нагловатые субъекты. Они остервенело подпрыгивали на месте, силясь достать что-то с верхушки ближайшего дерева, а четвертый сквернословил на всю округу, пытаясь забраться по стволу.

С пальмы упал кокос. И достаточно метко. Лезший на дерево мордоворот с воплем рухнул, и на его голову тут же полетел еще один орех. Этого вполне хватило, чтобы парень потерял сознание.

Я решил остаться. Стало ужасно интересно посмотреть, что будет дальше. Сверху градом сыпались кокосы, и троице оставшихся охотников пришлось несладко. Они едва успевали уворачиваться. Ситуация стала настолько забавной, что я не выдержал и расхохотался.

Меня услышали и, оставив товарища следить за пальмой, двое чужаков тут же пошли навстречу. У них на поясах висели короткие, широкие абордажные мечи.

– Тебе чего надо? – довольно неприветливо спросил тот, что встал слева.

– Просто интересно, сколько еще раз надо засветить по макушке, прежде чем человек догадается, что ему тут не рады.

Такой ответ им явно не понравился.

– Ты не знаешь, во что ввязываешься, летун. Проваливай, пока есть такая возможность.

– Да вы не обращайте на меня внимания, ребята, – я допил остатки рома и с огорчением взвесил опустевшую бутылку в руке. – Иначе за беседой вся ночь пройдет. А вы, как вижу, торопитесь.

Тот, что стоял справа, зло зарычал, но приятель успел схватить его за плечо:

– Разве тебе не понятно, летун? Иди прочь. Какое дело эльфу до чужих забот?

– У меня сегодня ночь добрых поступков. Не люблю, когда тупые уроды лазят по деревьям.

Они вновь раскрыли рты, а я подумал, что, увидь меня сейчас Ог, он бы без церемоний упек своего компаньона в больницу Летучих рыб как минимум на месяц.

Подлечить голову.

– Да он же пьяный! – неуверенно сказал тот, что слева.

– Тем лучше, – усмехнулся второй, обнажая меч. – Никогда не любил мерзких эльфов.