Темный орден

Алтай обошел меня и уселся слева рядом, как и был приучен. Я машинально погладил его по голове и выжидающе уставился на гостей. Интересно, заметили ли, что это именно брат Луций опередил их со срочным визитом?

Дверь с тихим шипением отворилась. Автоматическая. Из салона на меня уставился молодой распорядитель в соответствующей черной ливрее со знаками принадлежности к Ордену. Судя по всему, у распорядителей имелись свои ранги — я еще на Лиговском заметил, что слуги носили различные нашивки и даже броши.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — распорядитель дежурно улыбнулся, но его улыбочка тут же погасла, когда он заметил Алтая. — Эм… Прошу прощения, но животным запрещено находиться на территории Ордена.

— Он поедет со мной, — хмуро отозвался я и демонстративно погладил пса по шее. — Я обозначил это как одно из условий моего неотлучного пребывания в Ордене.

В глазах молодого распорядителя читалась паника.

— Ваше сиятельство, прошу прошения, но у нас нет инструкция относительно пса. До нас не донесли…

— Сейчас я вам доношу, — отрезал я. — Лично. Либо я еду вместе с собакой, либо вы возвращаетесь в Орден без нас обоих и объясняете Примогену Вергилию, почему не выполнили простую задачу.

Быть может, прозвучало это несколько грубо, но настроение у меня было пресквернейшее. В душе как будто кошки нагадили, и все эти дурацкие формальности сейчас лишь еше быстрее выводили меня из себя. И так с раннего утра был злой как черт. И за Алтая переживал — пес мало того, что не любил одаренных, а уж с Тьмой у него и вовсе были непростые отношения.

Я, признаться, в определенный момент подумал, что будет лучше оставить его дома, в Аптекарской. Озвучил собаке оба варианта — появилась у меня привычка рассуждать вслух и вести с ним беседы. А пес возьми и выбери сам. Всякий раз, когда я пытался увещевать его, расписывать, как просторно и хорошо ему будет дома, он… Заливался диким лаем, прыгал мне на грудь, чего категорически не позволял себе делать в иных ситуациях и всем своим видом демонстрировал нежелание расставаться. Даже если ему придется отправиться за мной в рассадник Тьмы, которую он искренне ненавидел.

Хотя, быть может, именно поэтому Алтай так и рвался за мной — хотел защитить от этого дерьма. Может и правда чувствовал, что с каждым днем она становилась сильнее внутри меня. Что мне все труднее давались попытки заглушить ее голос.

Может Алтай и правда думал, что сможет меня спасти, если мы будем вместе.

— Ну? — я уставился на распорядителя. — Едем или как?

От перенапряжения у парня аж проступила испарина на лбу.

— Ваше сиятельство, этот вопрос будет решаться на уровне вашего наставника, — наконец произнес парень, причем явно сам страшился своих слов. — Мы доставим вас с питомцем, однако, если старшие решат, что ему не место в Ордене…

— То я сам с ними разберусь, — холодно улыбнулся я и жестом велел псу залезать. — Алтай, в машину!

Распорядитель вдался в сидение, когда пес одним прыжком оказался внутри. Я же подхватил свою сумку и закинул ее вслед собаке. Громыхнули металлические миски и пакет с кормом. Наконец и я залез, разместившись на сидении напротив распорядителя. Тот дал команду выдвигаться, и дверь с таким же тихим шипением закрылась, отрезая меня от пути обратно.

Мы ехали молча. Алтай не сводил взгляда умных карих глаз с распорядителя, а тот явно чувствовал себя не в своей тарелке от такого соседства. Но пес вел себя идеально — в конце концов, мы с ним договорились.

Прошло не более двадцати минут, а фургончик остановился. Я удивленно кашлянул.

— Так быстро?

— Нам приказано доставить вас во дворец на Лиговском, — отозвался распорядитель и нажал кнопку. Дверь отъехала в сторону, и он вышел первым, чтобы помочь нам выбраться.

— Неужели послушники живут здесь же? Мне казалось, это здание имеет больше символический смысл.

Распорядитель позволил себе легкую улыбку, хотя все равно отшатнулся, когда Алтай прыгнул мимо него.

— Некоторые занятия проходят в стенах этого здания, — кивнул парень. — Однако, насколько мне известно, ваш статус отличается от обычного послушника, поэтому и условия для вас могут быть иные. Могу я взять вашу сумку, Владимир Андреевич?

Ну конечно. Стоило это предвидеть. Я же для них одновременно черный лебедь и золотой мальчик, судя по тому, что говорили Примогены.

— Я сам донесу, спасибо, — отказался я и выбрался наружу.

И правда — уже знакомое мне здание бывшей Евангелической больницы. Красный кирпич, готические башенки и выкрашенные матовой черной краской наличники, оградки и водосточные трубы.

Нас уже ждали. Несмотря на то, что привезли меня не к парадному входу, а к одному из второстепенных, перед крыльцом выстроилась целая делегация. Двое охранников, двое распорядителей, Друзилла и еще один незнакомый мне совсем юный паренек. Сперва мне подумалось, что он был послушником, но, приглядевшись, я понял, что его форма была похожа на костюм распорядителей, однако с некоторыми отличиями.