Темный пакт

Попасть по стремительно бегущему человеку с расстояния трехсот-четырехсот метров — задача, мягко говоря, непростая. Звука выстрела я не слышал — вряд ли винтовка крупнокалиберная, и дальность прямого выстрела не более тех самых четырехсот метров, которые отделяют нас от корпуса школы. Так что падать и оставлять кожу на асфальте — решение спорное. В моем мире спорное — здесь же я видел, что как минимум у брюнета черной пары есть усиливающие импланты. И если кто-то занял позицию со снайперской винтовкой, значит, уверен в себе. Поэтому вполне реально, что сейчас на позиции просто машина, для которой вероятность попадания даже по сложной цели — из разряда «выстрелил-забыл».

— Вперед, вперед, — потянул я за собой Зоряну. Девушка всхлипнула от боли, но и только, — сжав зубы, последовала за мной. Пробежавшись вдоль автобуса, я остановился рядом с передней складывающейся дверью. Удар ногой, еще один. И еще. Расшатав створки, смог устроить проход внутрь салона. По ступенькам заползли, не разгибаясь. И ползком же — к водительскому месту.

Школьный автобус здесь как военная техника — с кнопки заводится. Сиплый хлопок, басовитый кашель разбуженного двигателя, почти сразу сменившийся ровным тарахтеньем.

В этот раз я почувствовал не леденящее, направленное касание чужого взгляда, а просто холодок опасности. Грязно выругавшись, дернул рычаг коробки передач назад и рукой вдавил педаль газа за секунду до того, как борт автобуса начали рвать пули. Не снайпер, очередями кто-то садит.

Педаль я вдавил рывком, до пола, но, несмотря на резкое движение, трансмиссия автоматической коробки передач сгладила эффект — автобус тронулся с места плавно и не торопясь, разгоняясь неспешно, как океанский лайнер.

Гремело и скрежетало железо, пули рвали корпус машины, как плотную бумагу. Руль я не держал, максимально вжавшись в пол, просто продолжая давить на педаль. Автобус ехал все быстрее и быстрее, двигатель ревел как тракторный мотор. Рывок, пол дернулся — явно пробило одно из колес. Сразу легкий удар — минус стадионный забор.

Автобус не остановился — желтая махина набрала скорость и ехала сейчас по газону поля, просто уходя чуть в сторону — немного завалившись на левый бок из-за пробитых колес. А я впервые за несколько секунд осмысленно представил, куда мы едем.

— Держись за меня! — крикнул я изворачиваясь и схватив руль правой рукой.

По автобусу больше не стреляли — или мы уехали из сектора обстрела, или им патронов жалко. Тормозить было поздно — удар, рывок, и корму автобуса словно на трамплине подбросило. Впрочем, трамплин и был, за который сработали невысокие трибуны стадиона. Въехав на них задом, автобус подскочил и взлетел в воздух. Инерция разгона была настолько велика, что при взвившейся в воздух корме передний бампер ударился в землю, задний еще больше задрался, но затем словно с размаха, как праща, задняя часть автобуса приземлилась. Хорошо мы у кабины — будь сзади, нас бы расплющило об пол.

Автобус заскользил по земле, практически не затормозив — здесь небольшой уклон под горку, к парку. Еще один сильный, сминающий корпус удар — это влетели задом в глубокую дренажную канаву перед забором. Теперь уже кабина взлетела в воздух, на краткий миг автобус встал вертикально, глядя фарами в небо. Я повис, держась за руль, Зоряна медленно сползала, вцепившись мне в талию. Затрещала ткань пиджака, вскрик — пальцы девушки скользнули, но я успел перехватить ее левой рукой — на газ нажимать больше не требуется. «Вы приехали».

Заскрипев, автобус начал медленно заваливаться на крышу. Я успел выругаться, Зоряна — завизжать. Удар, брызги стекла, шипение вырывающегося воздуха.

— Ух ты, — только и сумел произнести я. Живы и даже почти здоровы — автобус, ненадолго встав вертикально, медленно завалился на крышу.

Зоряна пыталась встать, касаясь ногами пола, я продолжал висеть, схватившись за руль. Мотор, кстати, еще работал, колеса крутились. Потолок стал полом, но, несмотря на деформировавшийся салон и совсем недавно рвавшие обшивку пули, мы уцелели. Почти уцелели — я коротко выругался, увидев глубокую рану на бедре Зоряны — видимо, одна из железок прилетела. Причем прилетела почти только что — как раз сейчас из раны потоком хлынула кровь.

Отпустив руку, я приземлился на заскрежетавшее битое стекло. Первым делом осмотрелся по сторонам. Никого не видно — автобус лежит рядом с забором парка, от школы нас закрывают несколько раскидистых дубов.

Торопливо сорвал с себя галстук, развязал и, закручивая жгутом, перетянул Зоряне ногу. После этого несколькими резкими рывками оторвал у себя рукава и, разорвав по швам, перевязал рану. Бледная как пергамент девушка в это время уже активировала ассистант. На ногу она старалась не смотреть, по бледным щекам текли слезы.

Я коротко глянул на карту. Рядом с нами близких отметок о смертях нет — только в противоположном конце карты. Есть надежда, что поблизости пока никого.

— Олег… Олег, — прошептала побелевшими губами Зоряна.