Читаем Темный пакт полностью

Вопреки этим мыслям, в спину Анастасии я сейчас смотрел с самым настоящим волнением. Да, девушка мне совершенно никто, мы с ней никоим образом не друзья и не приятели, даже не ситуативные союзники — скорее, наоборот, в некотором роде противники. Но я за нее искренне переживал, как переживаешь пусть за нелюбимую, но команду своей страны на международной арене.

Место я выбрал довольно свободное, и, пока наставник целителей задавала дежурные вопросы, рядом пристроилось еще несколько компаний. Прямо за спиной, через скамью, уселись два парня с огненными нашивками третьего курса. Они негромко, но возбужденно переговаривались. Я не прислушивался, полностью обратив внимание на происходящее на песке площадки, как вдруг слова за спиной заставили напрячься.

Время для меня остановилось — за краткий миг я успел осознать все то, что слышал только что, но не слушал. Доли секунды — и я уже вспомнил, разложил на отдельные слова и фразы, сложил снова, осознал, о чем речь, и проанализировал.

«Люблю, когда телочки дерутся. — Извращенец. — А еще круче, когда дерутся сестры. — Не пробовал с девушкой познакомиться, а не в вирте онани… — Да ладно, ты просто завидуешь, что эта влюбленная дурочка не из-за тебя…»

Разумовская и Юсупова-Штейнберг сейчас дерутся на ринге из-за парня, а еще они сестры — от осознания догадки я резко развернулся, оглядываясь. Столкнувшись со мной взглядом, близнецы в изумлении даже подскочили с мест. Невероятно похожие, лица усыпаны веснушками, глаза с оранжевым отсветом стихии огня внутри. Оба на третьем курсе — римская тройка в языках пламени на рукаве. И сейчас близнецы смотрели на меня ошарашенно.

В принципе, на лице у меня хорошо читалось, что я слышал часть их беседы. А еще я в этот момент осознал, что их слова не были предназначены для чужих ушей — потому что разговаривали они телепатически. И только теперь я понял чувства фон Колера, когда он однажды попросил меня мыслить потише. Рыжие близнецы не озаботились даже элементарной защитой, а возможность нахождения рядом мага-ментата просто не просчитали.

Один из огненных подростков явно собрался мне предъявить претензии за вмешательство в их мысленную беседу. Судя по выражению лица и эмоциональному фону, произошедшее его неприятно удивило. Но даже не успел рыжий раскрыть рот, как неожиданный удар в бок заставил его согнуться. При этом бивший его брат явно перепугался: я успел заметить, что его мелькнувший кулак был напитан маревом раскаленного воздуха — чтобы наверняка пресечь возможность неосторожной фразы.

— Наш разговор не предназначался для чужих ушей, а высказанные мнения являются оценочными суждениями, предназначенными лишь для узкого семейного круга, — заговорил вырубивший брата близнец.

Веснушки на его побледневшем от напряжения лице стали видны ярче, глаза еще сильнее полыхнули пламенем — ну да, в удар он вложил неготовую сырую силу, вон брат до сих пор в себя прийти не может, раз за разом открывая рот в попытке вздохнуть.

— Но мы были неаккуратны, и я прошу простить моего брата за вольность в суждениях и определениях, — закончил близнец.

Его брат, кстати, все еще лежал, выпучив глаза, изображая выброшенную на берег рыбу. Да, это тот самый, которому нравится кэтфайт в исполнении сестер, а вырубил его более рассудительный — явно во избежание недоразумений.

Сохраняя невозмутимость, я перешагнул несколько пролетов и оказался совсем близко к напряженному рыжему.

— Принимаю ваши извинения…

— Максим Дорошкевич.

— …Максим. В свою очередь хочу сказать, что я не могу с легкостью читать даже открытые мысли — просто с вашей стороны это было слишком… громко.

Огненно-рыжий Дорошкевич кивнул, отрицая наличие ко мне претензий. Мы — под сиплые вздохи уже пытавшегося подняться брата — пожали друг другу руки, после чего я попрыгал по рядам на свое место. Пришедший в себя близнец — судя по всплеску эмоций, хотел было возмутиться, но отхватил еще одну оплеуху от братца-рыжего, который с помощью применения семейного насилия повел брата прочь от греха подальше.

Произошедшее меня серьезно удивило — не желающий со мной ссориться инициированный маг огня, с ходу принесший извинения… Однако — начинаю себя чувствовать «мальчиком-который-выжил», в буквальном смысле.

Но подумаю об этом позже — на арене уже осталось только трое: Разумовская, Анастасия и целительница. Впрочем, и преподавательница, что-то негромко сказав напоследок, уже покидала площадку.

На песке остались стоять две девушки.

Светловолосая Наталья впервые продемонстрировала интерес к происходящему — обернувшись к Анастасии, она улыбнулась и что-то негромко сказала. На ее идеально красивом лице эта улыбка произвела пугающее впечатление. Это было выражение показательного презрения к противнику, демонстрирующее уверенность в собственном превосходстве.

Анастасия на словесный выпад не ответила, даже не шелохнувшись в ожидании сигнала к началу схватки. Прозвучала негромко сирена, затем — уже сильнее, второй раз, и еще громче — в третий, знаменуя начало поединка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Варлорд

Похожие книги