Темный пакт

Акцент профессора на «не нравится ни мне ни вам» я показательно не заметил. Но хорошо запомнил.

— С этим ясно, благодарю, — кивнул я. — Еще один важный вопрос. Господин Демидов упомянул, что моя легенда будет… не совсем, так скажем, сиять положительной репутацией. Какие моменты еще я должен знать по этому поводу?

— Большое количество нелицеприятных слухов, — по-моему, смутился Максимилиан Иванович. Лицо у него, по крайней мере, покраснело еще сильнее.

— Каких же? — поинтересовался я.

Барон молчал несколько секунд, и, заполняя паузу, заговорил Мустафа:

— Для начала, ты прибыл сюда из Гонконга, где обучался в частной школе. Откуда тебя вежливо попросили из-за не очень хорошей репутации.

— Не очень хорошей репутации? — вздохнул я, понемногу начиная закипать.

Фон Колер отвел взгляд, Мустафа лишь пожал плечами — мол, не я это придумал.

Еще раз глубоко вздохнув и протяжно выдохнув, я зажмурился на краткий миг, а потом посмотрел на Мустафу прямым взглядом:

— Господа, через двадцать минут меня ждет Анна Николаевна. Мы все это время так и будет заниматься словесным онанизмом или кто-то из вас все же соблаговолит разъяснить мне происходящее кратко и по делу? По моему разумению, — повысил я голос, не давая заговорить синхронно вскинувшимся «наставникам», — вы оба прибыли сюда от ваших ведомств для того чтобы направлять и помогать мне, а не для того чтобы иметь мой мозг многозначительными паузами. Я услышу сейчас полную версию или мне уже надо думать, как связаться с вашим начальством, дабы рассказывать о том, что дело не клеится, оттого что исполнителям, то есть вам, идея «не нравится»?

Лицо фон Колера побагровело, Мустафы — вытянулось. Чувства обоих меня не сильно волновали, и в этом также было мое отличие от Олега. Парень перед бароном наверняка бы робел, а с Мустафой… Тут было даже гораздо сложнее. Не только дружеские, но даже и приятельские отношения коллег очень мешают в работе в случае, если один становится руководителем второго. Сложно давать задания и требовать ответа и отчета беспристрастно, если подчиненный привык с тобой, допустим, пиво по пятницам пить.

Мустафа и Олег кроме постоянных совместных делишек побывали в нескольких весьма щекотливых ситуациях. А совместное нарушение закона, как известно, связывает достаточно крепко. Но для меня сириец был чужим человеком — я ведь не Олег. И интерес у меня сейчас только один — личный. Все эти «дружище, ну мы же с тобой когда-то — ух!» я и раньше, в другой жизни, мог легко откинуть в сторону в рабочем общении, а сейчас тем более.

— Мы поняли друг друга? — вопрошающе склонив голову, для пущего эффекта я еще и руки в стороны развел. Зря — пришлось подхватывать едва не свалившееся полотенце.

— Мы поняли друг друга, Алексей Петрович, — проговорил фон Колер. — Я готов дать вам ответ по всей картине происходящего, только будьте любезны — запустите печать одежды, а то аудиенция к княгине может быть сопровождена трудностями.

Полотенце, кстати, для работы сканера снимать было не обязательно. Мои точные размеры и общественный принтер мог рассчитать, даже если бы я стоял в мешковатой робе. Простой общественный принтер, без доступа к Сети — этот же агрегат, как понимаю, в отличие от общественных, и вовсе уже имел доступ к моему базовому аккаунту.

Полученных от Олега знаний для работы с принтером оказалось вполне достаточно. Открыв интерактивное меню, убедился — мой аккаунт, с размерами и доступом к уровням нормативной одежды и униформы Конфедерации, принтер видел. В разделе «Форменная одежда» вариант «Форменный костюм Гимназии имени барона Александра Витгефта для 1-го года обучения» был единственным в списке активных. Присутствовало еще два подпункта: «Спортивная форма гимназиста» и «Полевая форма гимназиста».

Ниже увидел несколько архивных серых табличек. Глянул, оценил — действительно, хорошо поработали над легендой — в списке было сразу несколько школ британской Калифорнии и даже одна гонконгская, откуда я недавно якобы прибыл.

Негромко загудев, принтер выдал классический костюм с эмблемой гимназии на лацкане, форменную рубашку и красно-оранжевый галстук — все прямо на вешалке, идущей в комплекте. Как и вставленные в ботинки шнурки — обувь появилась из нижнего зева камеры готовой одежды. Нижнее белье, как и носки, к наряду гимназиста также прилагалось.

Выбросив полотенце в окно переработки, куда ранее отправилась зубная щетка, я начал одеваться.

— Максимилиан Иванович, можете начинать рассказ, — попросил я, натягивая штаны.

— Мне пришлось покинуть Петербург совсем недавно из-за неприятной истории. Несомненно, вы услышите ее отзвук в нелицеприятных слухах о моей связи с юной студенткой высокого рода. Именно согласие быть вашим наставником и гарантировало мне то, что происшествие было замято, — сдержанно произнес фон Колер.

Оборачиваться я не стал, но беззвучно хмыкнул — ай да господин барон, красавец какой. Учудил со студенткой, а когда булки загорелись, его услугами воспользовались цепкие господа из Собственной Е. И. В. канцелярии.