Темный пакт

Граждане Российской Конфедерации, кстати, в отличие от ее подданных, были освобождены от воинской повинности. Занимательная система, когда государь-император и президент Конфедерации представлены в одном лице. Зато созданы условия, когда, как ни крути, а любая оппозиция в такой системе будет представлять интересы правителя на троне.

Закончив отвлекаться на размышления о судьбах мира, я подошел к терминалу и по карте ай-ди активировал бронь. Потом нашел взглядом лифт и двинулся к нему, покатив за собой чемодан. Поднявшись в номер — открыв замок все той же ай-ди картой, даже не разбирая вещи, поставил чемодан в угол и сразу прошел к интеркому.

«Слушаю вас», — моментально отозвался голос робота.

— Горничную в номер шесть один три, пожалуйста-пожалуйста, — проговорил я и, не дожидаясь ответа, нажал кнопку отбоя вызова. Двойное «пожалуйста», кстати, работало как кодовое слово.

Автоматизация автоматизацией, но древнейшие профессии по-прежнему требовали человеческого участия. В Польше проституция не была легализована — в отличие, кстати, от Европейского союза. Соответственно не была легализована проституция и в Волынском протекторате. Но за проститутками все целенаправленно ехали именно на Территории — потому что проститутки в ЕС и в протекторатах разнились как безалкогольное и обычное пиво.

Вирт, кстати, в первом мире, за исключением Трансатлантического франко-испано-американского содружества, распространен не был. Самостоятельно я его и попробовать не мог — терминала и нейрошунта не было. Но это и к лучшему — в традиционных обществах ЕС, России и Британии, оказывается, удовлетворение сексуальных потребностей в вирте считалось сродни утренней мастурбации в душе — даже обсуждать подобное было не принято. Олег, привыкший в протекторате к иному, наверняка бы сильно удивился. А вот для меня ситуация с подобным отношением привычна и вполне укладывается в картину своего старого мира.

Горничная, которая уже наверняка направлялась сюда, нужна была мне, впрочем, отнюдь не для успокоения юношеских гормонов. На территории протектората, где отслеживались все перемещения личности и аккаунта, именно эта категория обслуживающего персонала — таксисты и горничные, практически все и всегда подрабатывали выполнением деликатных поручений по передаче информации. Той информации, которую нельзя было доверить Сети.

Кроме турнира, который должен был состояться в самое ближайшее время, у меня были и собственные дела здесь. Планируемая встреча со Степой, конечно, но это опционально и далеко не первостепенной важности. Самое главное — мне нужны были свои люди. Нужны как воздух те, кому я мог если не довериться, то хотя бы на них положиться. Ладно, пока просто опереться — снизим требования на первое время.

У меня нет в этом мире ничего — ни долговременных связей, ни добровольных обязательств других передо мной. И сейчас мне нужны такие люди, которые будут преданы лично мне. Где искать таких людей? В моей ситуации обзавестись такими спутниками вариант только один — тянуть их следом за собой с самого низа, доставая со дна. Преданность в этом случае почти гарантирована, потому что моя неудача отправит их туда, откуда я смог их поднять.

Первым в моем потенциальном списке был Гекдениз Немец. Один из нашей четверки, занимавшейся бустом нубов на Арене. Четвертого участника нашей группы, Андрея Шилова, я не рассматривал — он был старинным приятелем Степана, и о нем я знал мало.

Немец же был конченым. Не в плане человеческих качеств, а исходя из жизненных перспектив. Несколько лет назад погибли его родители, а сам он попал в прицел социальных адаптантов. Как это часто бывает, имущество семьи разлетелось по заинтересованным людям, а сирота оказался в интернате.

К своим семнадцати практически двухметровый, светловолосый голубоглазый парень с турецким именем и чешской фамилией по происхождению был датчанином. Немногословный, в нашей пати он выполнял роль дежурного танка и дежурного же смертника. Гибель в вирте — процедура не из приятных, но по нашим правилам вынужденная гибель в интересах команды увеличивала размер доли в общем вознаграждении.

Гек, как мы называли датчанина, копил деньги на совершеннолетие. Говорил, а тем более рассказывал о себе он всегда мало и на контакт шел с неохотой, но я знал, что парень хочет вернуться в реальную жизнь. Причем на эту цель он начал собирать уже во второй раз — как однажды по секрету сообщил мне Степа, накопленные за первый год в интернате Геком деньги изъяли после внеплановой проверки. Изъяли, вернее, не деньги, а терминал-обманку с чужой личностью и кредитами на счету. Проступок серьезный, и со вполне щадящего режима Немец перешел в график жизни «12/4/8», где двенадцать часов уделялось вирту, четыре полагалось на общественно полезную деятельность, а оставшиеся восемь — личное время.