Тёмный повелитель (СИ)

— Быть вами, лорд Рэй, будет ещё опаснее, — промолвил лорд Нил негромко. — Последний из великой династии, единственный наследник рода, способного на высочайшую магию. Необыкновенный дар, невообразимые возможности… кто не захочет получить ваше тело? Разве что кто-то, обладающий благородной душой и чистой совестью, будет способен отказаться. — Он едва заметно улыбнулся мне. — Кто-то вроде Фаэль, например.

Я вспыхнула.

— Лорд-хранитель…

— О, Фаэль — образец всех достоинств, — уничтожающе процедила Сильвейна. — Уверена, её муж будет счастлив с ней.

— Если бы ты ещё имела власть надо мной как глава дома, уверена, ты бы обязательно подыскала для меня потрясающего супруга, — серьёзно сказала я. — Возможно, даже отдала бы своего?

Принц Тиар закашлялся.

— В любом случае, — произнёс он твёрдо, обводя нас взглядом, — если найдётся человек, владеющий тайной руны бессмертия, я сделаю его своей правой рукой. Он возглавит правящих лордов и будет одним из богатейших людей империи. — Его взгляд упал на Рэя. — А вот тот, кто получит этот секрет и утаит его от меня, горько об этом пожалеет.

Несколько секунд Рэй и принц Тиар глядели друг на друга, прямые и собранные, как противники на дуэли. Ни один не опускал глаз.

Лорд Нил смерил сначала Рэя, потом принца Тиара задумчивым взглядом. И улыбнулся чему-то.

А потом вошла Амелия, ведя за собой двух големов с серебряными блюдами, на которых лежали великолепные гулярки, зажаренные целиком, и разговор прервался.

После десерта Сильвейна тут же повисла на руке Рэя и потребовала, чтобы все немедленно отправились гулять по дорожкам старой оранжереи. Всё это время она бросала многозначительные взгляды на принца. Я невольно поёжилась: от оранжереи, заброшенной и тёмной, мало что осталось, так что нас ждала весьма невесёлая прогулка.

Карман всё ещё жгла записка, которую незаметно вложил мне в руку принц. Но развернуть её, пока не останусь одна, я не имела права.

— Быть может, посидим у камина, дорогая? — мягко, но настойчиво предложила мачеха. — Уверена, гости предпочтут побыть в тепле. Тем более что лорд Нил, кажется, едва ли бывал у нас раньше, а ведь это дом его старого друга!

Она с медовой улыбкой повернулась к лорду-хранителю, протянула руку и смахнула воображаемую соринку с его плеча:

— Должно быть, вы ни разу не были в кабинете моего супруга?

— Ни разу, — с серьёзным видом подтвердил лорд Нил.

— Великолепно! — Она хлопнула в ладоши, чуть ли не прижимаясь к нему. — Быть может, вы захотите его… посмотреть?

Сильвейна, отвернувшись, закатила глаза. Принц Тиар наблюдал за этой картиной с явным весельем.

— Показать мне кабинет Маркуса — это отличная идея, благодарю вас, — светски произнёс лорд Нил. — Буду рад его увидеть. Фаэль, вы меня проводите?

Посторонний наблюдатель не заметил бы в его голосе ничего, кроме явного желания избавиться от чересчур навязчивого внимания мачехи. Но моё сердце подпрыгнуло.

Тщательно сохраняя лицо спокойным, я обвела взглядом присутствующих. Сильвейна всё ещё держала Рэя за руку, прижавшись к его плечу щекой, а он не отстранялся от неё. Не отталкивал. И совершенно не горел желанием, чтобы я, а не она показала ему, скажем, мою спальню.

Впрочем, я бы ему её и не показала бы. Разве что для того, чтобы вышвырнуть из окошка задом прямо на голые клумбы.

«Мне предстоит отправиться на задание, Хата я возьму, разумеется, но мне нужна и ты. Мы отправляемся на следующее утро после семейного ужина».

Как? Вот как после этого работать с ним наедине, спать в его спальне, улыбаться его шуткам? Даже если всё, что делает сейчас Рэй, — исполняет социальные условности, он что, не понимает, что этим потакает желанию Сильвейны причинить мне боль?

Если это лицемерие, то оно чересчур… лицемерное.

Он целовал её на балконе. И в его глазах не было ни капли раскаяния.

Я резко развернулась, так, что взметнулась юбка голубого платья.

— Конечно, — сдержанно произнесла я. — Буду рада проводить вас, лорд Нил.

Глава 19

Полог тишины заработал тотчас же, едва мы вошли в кабинет.

— Как лорд-хранитель Академии, пробывший на своём посту не одно десятилетие, — в голосе отца слышалась ирония, — я много лет пользуюсь простым правилом: если ты не хочешь, чтобы твои слова были услышаны посторонними ушами, не произноси этих слов. К счастью, полог нас защищает.

Он прошёл в середину кабинета, оглядываясь. Взмахнул рукой — и плотные шторы мгновенно оказались задёрнутыми.

— Словно и не было этих шести лет, — промолвил он. — А ведь тебе почти девятнадцать, гриссёнок. Помнишь себя в тринадцать?

— Едва ли, — тихо сказала я. — Но я помню тебя.

Он кивнул, глядя в зеркало.