Темный пришелец

— В условиях экстремального стресса в крови вырабатывается фермент, прочищающий закупоренные рецепторы, — ответил Бьер монотонным голосом.

— Всегда ли преобразование имеет характер мгновенного и законченного действия?

Бьер покачал головой:

— Нет. Процесс идет постепенно, пока не возникнет давления извне. Ни в ком… кроме тебя… не произошло полного переворота.

— Кто-нибудь еще на борту корабля подозревает о возможных изменениях?

— Сани эс ог.

Тагл напрягся. Он мог контролировать Бьера, но был бессилен заставить Сани хранить молчание. Ему оставалось только надеяться, что Сани знала об опасности распускать свой длинный язык в такой ситуации.

— Сколько всего насчитывается потенциальных венья-агнов?

— Тридцать процентов населения Хасу-дин.

— Я имею в виду на борту «Дан тални».

Бьер от волнения выпустил когти.

— Пятнадцать.

Тагл подпрыгнул на месте.

— Половина экипажа? Как Совет позволил скрытым венья-агнам участвовать в миссии, имеющей историческое значение?

— Потому что дю-агн не способен сделать правильный выбор и сориентироваться в области, выходящей за пределы его знаний и опыта.

— Объясни-ка поподробнее.

— Возможности мозга дю-агна ограничены, потому что он не воспринимает того, что ему неизвестно. Венья-агн может и будет размышлять над неизвестным, если есть даже ничтожная доля его вероятности.

Тагл уже испытал это на собственном примере, однако ему верилось с трудом, что дю-агн медиаторы дали добро на участие венья-агнов исключительно по этой причине.

— Был ли этот вопрос перед запуском корабля согласован со штагном?

Психолог кивнул.

Тагл продолжал:

— Почему именно скрытые венья-агны? Почему не обычные венья-агны?

— В дополнение к упомянутой мною причине миссия была к тому же экспериментом, — произнес Бьер ровным голосом. — Если бы факты оказались неоспоримыми, а ситуация ясной и понятной, то скрытые венья-агны никогда бы не проявили своих истинных наклонностей. Они бы по-прежнему действовали как нормальные аналитики. Но кризис вызвал пробуждение спящих клеток, и… — Бьер беспокойно ерзал в кресле.

— И что? — спросил Тагл нетерпеливо.

— Сдвиг в схеме мышления будет сдерживаться годами тренировок и устоявшимися среди аналитиков обычаями. Или… такова была моя гипотеза. Я думал, они станут размышлять о неизвестном, но отнесутся к подобным рассуждениям, как дю-агны. Но совсем не так, как я предполагал.

Тагл придвинулся к Бьеру. Он завис над ним и посмотрел на него сверху вниз:

— Почему?

Бьер съежился в кресле.

— Если бы не латентные венья-агны на борту корабля, аналитики обследовали бы планету, не обнаружили бы признаков разумных существ или вообще ничего интересного, и тем бы дело и кончилось. Вместо этого Стоша и Верда заметили что-то необъяснимое. Они изобрели теории, которые ничего не прояснили, но внесли смуту в ряды беев.

— Так только кажется, Бьер.

— Что ты хочешь сказать?

— Да, они заметили что-то необъяснимое, и сдвиг в их сознании сделал их действия непредсказуемыми. Они не избежали влияния активизировавшихся нервных связок в мозгу, но они и не смогли отказаться от привычек дю-агнов. Поэтому они поступили единственным возможным образом, чтобы защитить свою научную репутацию и Закон. Они исследовали каждый факт, чтобы убедиться, что они не упустили ничего по-настоящему важного.

— И они взвалили на тебя, штагн-джий, груз неподтвержденных данных! — Защищаясь, Бьер повысил голос: — Они воспользовались твоей склонностью к фантазиям, а фантазии могли привести к…

— Неверному решению из-за моего скрытого статуса венья-агна?

— Да.

— А поэтому ты и взял на себя смелость устранить опасность перегрузки моего мозга или моей смерти.

— Да, — подтвердил Бьер, не дрогнув. — Я думал, что шок от воздействия на твою измененную нервную структуру приведет к физической или умственной смерти. Я ошибся, но я должен был попытаться.

— Зачем?

— Я не мог разрешить тебе погрузиться в транс для принятия решения, зная, что твоя голова засорена недоказанными теориями и догадками.

— Для бея ты слишком далеко зашел, — сказал Тагл, отодвигаясь назад. — И совершенно зря. Биопроцессы транса штагна не позволяют непроверенным данным смешаться с фактами.

В лице Бьера проскользнуло сомнение:

— Ты не можешь быть уверенным в этом, Тагл.

— Но я уверен. Я находился в трансе во время травмо-сона. Мозг штагна в состоянии транса отвергает любые неуместные и голословные утверждения.

Закрыв глаза, психолог вздохнул.

— Я надеялся… — Он взглянул на Тагла, и выражение покорности разгладило напряженные складки у его рта и глаз. — Что ты выберешь — смерть или изгнание — в наказание за попытку лишить тебя жизни?

После долгой паузы Тагл произнес:

— Ни то ни другое. Я не понимаю всей сложности венья-агнов, Бьер. Если мы вызовем корабль колонизаторов, нам придется провести здесь еще пятьдесят семь лет. Может возникнуть другая непредвиденная ситуация, в результате которой появятся новые венья-агны и мне понадобится дельный совет. Ты единственный, кто может помочь.

Бьер пошевелил ушами:

— Но по Закону ты должен наказать меня.