Темный призыватель. Часть 2. Исправление ошибок

Так, коробка за коробкой, я осматривал все то, что в моей семье посчитали не нужным хранить дома. Тут тебе и откровенный хлам вроде кухонной утвари и старой малогабаритной техники, и ритуальные ножи (которые я отложил отдельно). Вот после ножей пошли вещи куда более интересные даже не в плане значимости, а в том, что их можно в дальнейшем использовать и в своих целях или как минимум выгодно продать.

Спустя полчаса из всего полезного набралась только одна коробка с различными раритетными и пригодными для ритуалов вещей. По большей части мне они были ни к чему, но разложить дома в качестве атрибутики можно. Да и, пока копался в коробках, возникла идея привязать к парочке ножей духов и посмотреть на результат. Вдруг да выйдет что-то интересное.

Последним, что я сделал, было внесение нескольких пометок карандашом, подражая почерку деда. Если я прав, то моя тетя очень заинтересуется этим хранилищем, когда сможет получить к нему доступ, и эти пометки она просто не сможет пропустить мимо своего внимания. Пускай побегает за призраком, всяко меня меньше трогать будет.

А там, может, и забудет про идею узнать, что же сделал мой дед для того, чтобы я стал одаренным. В какой-то мере даже хорошо, что я и сам этого не знаю и могу говорить про это открыто и честно, а то еще заподозрили бы в обмане и попытались выбить эти знания.

Вот пусть тетя и побегает в тщетных попытках найти записи исследований деда. Возможно, это несколько мелочно, но отнесись они несколько лет назад ко мне по-другому, возможно, я бы к ним относился лучше. Родственники предпочли другой вариант и моментально перешли в разряд «бывших родственников», которых я очень «любил».

Подхватив на руки не особо тяжелую коробку, я вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Внешняя дверь хранилища закрылась только после того, как к сканеру приложил руку Олег Николаевич.

– Мы можем предложить вам более удобные контейнеры для переноса вещей, – предложил мне мужчина, увидев меня с коробкой.

– Буду благодарен, – кивнул я ему. – Тут я закончил, так что можем идти.

– Вы являетесь владельцем еще одного хранилища. Не желаете посетить и его? – неожиданно спросил меня служащий банка.

– Я впервые в вашем банке и не пользовался вашими услугами, – ответил я на это.

– Да, все верно, – кивнул Олег Николаевич, сверившись с информацией на своем рабочем планшете, который я ранее принял за папку с документами. – Но по праву наследования у вас есть доступ как к хранилищу триста сорок два, так и к хранилищу шестьсот семьдесят восемь. Оно находится в другой секции банка, но я могу сопроводить вас туда.

О том, что дед хранил что-то в Ротштейн-банке, я узнал недавно, но чтобы я имел доступ к еще одному похожему хранилищу… Кто же так постарался?

– А кем было оформлено второе хранилище?

– Договор заключен на имя Елены Леонидовны Воронцовой, – моментально ответил мужчина.

Моя мама тоже была в этом банке?! Может, стоит посетить и другие банки, подобные этому – вдруг где мое наследство простаивает, а я и не знаю.

– Ведите, – махнул я рукой, и наш путь по коридорам продолжился.

Хранилище под номером шестьсот семьдесят восемь располагалось в более новой части здания. Даже коридор был выполнен в современном стиле, и наше передвижение сопровождали камеры.

Дверь в хранилище была плотно подогнана к стене, и стоило только мне коснуться сканера, как она сдвинулась влево и полностью погрузилась в стену. Понятное дело, что можно было использовать и обычную дверь, но такая технология открытия действительно производила впечатление, а, как я заметил, в Ротштейн-банке любили такие «фишки».

В этот раз помещение оказалось куда меньше, и в нем было расположено всего два стеллажа, на которых располагалось коробок семь, не больше. По всей видимости, хранилище использовали чисто как склад, и навряд ли я найду здесь что-то стоящее.

Мое мнение изменилось, когда я открыл первую попавшуюся коробку и обнаружил в ней рабочие исследовательские журналы мамы о том, как она проводила то или иное лечение и его результаты. Пускай в целительстве я мало что понимаю, но даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, насколько серьезный труд был описан в этих журналах. Моя мама оказалась очень дотошной исследовательницей, и все ее действия были расписаны чуть ли не по секундам, а каждая запись сопровождалась фотографиями и заметками к ним.

Это было так странно видеть почерк мамы спустя столько лет…

– Я могу пока оставить эти вещи здесь и забрать их позднее? – положив журналы обратно, спросил я у моего сопровождающего.

– Да, – кивнул мужчина. – Но вы должны оплатить аренду этого хранилища, если собираетесь его использовать в дальнейшем. И не беспокойтесь, за срок, который не вносилось оплат в связи со смертью владельца, вам платить не требуется.

– Хорошо, – вздохнул я. – Сколько это стоит?

– Двадцать тысяч в месяц, – моментально ответил Олег Николаевич.

– Ну и цены у вас, – покачал я головой. – Можно расплатиться картой другого банка?

– Да, конечно. Мы принимаем любые карты и любую валюту.

* * *