Темный пульсар

Похоже, машины вывезли отсюда сразу после первой аварии на ЧАЭС. Возможно, с их помощью ликвидировали последствия техногенной катастрофы, и теперь железные скелеты догнивали свой век на Кладбище машин, ржавея под косыми струями радиоактивных дождей и седой взвесью химических туманов. Остальное имущество оставили здесь, поскольку прока от заражённого радиацией добра на Большой земле не было никакого.

Мы шли с оружием наготове, глядя во все глаза по сторонам. Мёртвую тишину нарушали только редкие всхлипы падающих где-то капель: звук наших шагов заглушался толстым ковром из вездесущих лишайников. Мне показалось, что за нами кто-то следит. Я оглянулся. Придавленные тяжёлыми подошвами «берцев» талломы микобионтов распрямлялись на глазах. Там, где мы недавно прошли, клубились облачка невесомых спор, медленно тая в подсвеченном люминофорами воздухе. Нам не удалось бы вернуться назад по своим следам, даже если б мы этого захотели. К тому же вход в тоннель исчез. Я готов поклясться, что мы шли прямо, никуда не сворачивая, а значит, он должен был находиться у нас за спиной, но его там не было. Выходит, либо симбионты помимо того, что светились, могли передвигаться и заполнять собой любые проёмы, либо мы всё-таки отклонились в сторону. Я решил придерживаться второго варианта, поскольку он был более логичным. В Зоне всякие чудеса встречаются, но даже для неё подвижные лишайники – это перебор.

Мутантов по-прежнему нигде не было. Они как будто сквозь землю провалились, и от этого напряжение ещё больше росло. Мне почему-то казалось, что нюхачи обязательно выскочат из-за угла, как в каком-нибудь низкосортном ужастике, и непременно вцепятся мне в горло. Выброс адреналина сделал своё чёрное дело: во рту пересохло, сердце гулко ухало в груди, ладони взмокли (только перчатки помогали удерживать «калаш» в руках), а ноги стали ватными и плохо сгибались в коленях.

Чем дальше мы продвигались в логово, тем меньше становилось на стенах светящихся лишайников. Их вытесняли потёки какой-то желтоватой слизи. Эта же дрянь капала с потолка и чавкала под ногами. С каждым шагом потёки на стенах становились всё шире и гуще. Наконец они превратились в гроздья огромных пузырящихся слизью коконов, в которых что-то постоянно шевелилось и дёргалось.

Через несколько метров один из таких кожистых мешков громко лопнул. Из него шумно вылилась бурая жидкость, и на пол с мокрым шлепком плюхнулось тело, похожее на человеческое, сильно порченное кислотой. Кожа на спине вдоль позвоночника практически отсутствовала. Влажное от слизи тело подрагивало всякий раз, когда существо пыталось встать на четвереньки. Руки и ноги скользили в стороны, но шаровидные утолщения на пальцах помогли существу занять устойчивое положение. Похоже, это были присоски, поскольку каждый раз, когда уродливое создание перебирало конечностями, раздавалось характерное причмокивание.

Тварь подняла лысую голову (вряд ли прилипшие к черепу редкие ниточки волос можно было назвать шевелюрой), и я увидел изъеденное язвами безносое и безгубое лицо с мутными бельмами вместо глаз и выступающими из бурых дёсен крупными жёлтыми зубами. Нюхач, а это был он, правда, без обрывков одежды и противогаза, зашипел, как испуганный кошак, выгнул спину, так что затрещал позвоночник. Кровь брызнула из ран, но уже через мгновение запеклась, образуя коричневую корочку. Неприкрытые кожей мышцы сразу же покрывались плотной прозрачной плёнкой.

Мутант что-то громко залопотал, шлёпая растопыренными пятернями по луже, а потом отпрыгнул вбок и поскакал на четвереньках, хлюпая присосками и отсвечивая голым задом. За одной из колонн урод свернул влево и громко зарычал. Через несколько мгновений откуда-то из глубин логовища донёсся отдалённый рёв. Нюхач ещё раз рыкнул, со всех ног помчался на зов, и вскоре его чмокающие прыжки затихли в отдалении.

– Что это было? – оторопело спросил Бульбаш, глядя на меня круглыми глазами.

– Вроде нюхач, – ответил я, тоже приходя в себя. – Только с присосками.

Едва первый шок прошёл, я присел над остатками кокона, подцепил один из обрывков автоматным стволом и приподнял. Слизь длинными бугристыми тяжами потянулась за куском желтоватой оболочки, словно не хотела его отпускать.

– Так они, как змеи, из кожистых яиц вылупляются, что ли? – поморщился Бульбаш, глядя, как я изучаю ошмётки.

– Видимо, да. – Я стряхнул с автомата обрывок кокона и повернулся к напарнику: – Знаешь, что это означает?

Бульбаш помотал головой.

– Это означает, что Зона катастрофически быстро эволюционирует. Всегда считалось, что нюхачи появляются в результате воздействия пси-излучения на сталкеров и военных, вот откуда на них обрывки камуфляжа, противогазы и ботинки на ногах. Возможно, так оно и было, когда Зона только зародилась, и первые нюхачи именно так и появились на свет. Но потом что-то произошло, и они научились размножаться.

– Каким образом?! – воскликнул Бульбаш. – Ты же видел, у него даже нет причиндалов между ног.