Темный пульсар

– Последняя просьба, сэр. – Глаза американца светились решимостью. – Я не раз видел здесь зомби и знаю, как ими становятся. Ошейник моего ларингофона снабжён небольшим зарядом взрывчатки. Кнопка детонатора – под нашивкой на воротнике, нажмите её и уходите. Задержки в три с половиной секунды должно хватить.

Он говорил с ужасным акцентом и сильно коверкал слова. Но даже разговаривай он по-китайски, я бы и так понял, что ему от меня было нужно.

Американец закрыл глаза, повернул голову набок, чтобы мне было удобнее добраться до кнопки взрывателя. Я дотронулся до воротника раненого, нащупал бугорок под вышитым зелёными нитками знаком различия, сжал пальцы. Послышался тихий щелчок, будто вскрыли ампулу с лекарством. Я схватил автомат, бросился прочь от парализованного спецназовца. За спиной раздался громкий хлопок. Воображение живо нарисовало, как оторванная взрывом голова катится к кустам, глядя остекленевшими глазами в свинцовое небо, пока трава и слой палой листвы под обезглавленным телом приобретают красный оттенок.

Перед тем как отправиться к схрону, я залез в коммуникатор Сандерса. Мои надежды не оправдались: кроме боевой задачи и координат места эвакуации в памяти прибора ничего не оказалось. Я шагнул на самодельный мостик, добрался до валуна, тремя ударами приклада превратил электронное устройство в груду бесполезных обломков, смахнул их в чёрную воду и перебрался на тот берег.

Пока шёл к деревне по заросшему бурьяном полю, всё думал о том, как американцам удалось нацепить на меня маячок. После смерти Насти я ни с кем не общался, да и до этого с иностранцами дела не имел, не считая туристов. Сандерс мог закрепить на мне маячок во время своего первого визита в Зону, но тогда бы он так не удивился, увидев меня. Да и комбез тот, что был на мне во время экскурсии, в лагере остался, сейчас на мне был модернизированный «варяг», некогда подаренный Семакиным.

Возле могильного креста, на перекладине которого висел старый противогаз, я остановился на мгновение, привычно пожелал неизвестному бродяге хорошей охоты в чертогах Тёмного Сталкера и повернул к полупрозрачной рощице. Через десять минут островок из тонких осинок остался у меня за спиной. Впереди маячили полуразрушенные дома и ржавый, криво стоящий резервуар для воды. Вихрь из растительного мусора, птичьих перьев и сухих ягод кружил рядом с раскидистым кустом шиповника. Я взял правее, обходя большую «круговерть», и зашагал к деревне, хрустя ломкими кустиками бурой травы.

Мысли о слежке за мной не давали покоя, и я принялся дальше шевелить извилинами. По всему выходило, что маячок был установлен в моём комбинезоне уже тогда, когда партия «варягов» прибыла в научный городок. Кстати, Семакин хвастался, что защитные костюмы были приобретены на деньги Международного Института Исследования Зоны и предназначались они как для штатных и внештатных сотрудников научного городка, так и для военных сталкеров. Можно было бы заподозрить профессора в сговоре с американцами, но Семакин не давал мне какой-то определённый комбинезон, я выбрал его сам. Выходит, маячки были вшиты во всю амуницию из той партии, а значит, американцы отслеживали все перемещения сотрудников института и военсталов. Наверняка у них имелся и доступ ко всем файлам в компьютерах учёных. Иначе откуда бы они узнали о работах профессора и его намерении уничтожить «чёрный тюльпан».

В том, что дело связано именно с «тюльпаном», я нисколько не сомневался. Если учесть, какие деньги зарабатывали заокеанские корпорации на торговле оружием и военной техникой, созданных с использованием артефактов, да и просто при продаже найденных тут приблуд, становилось ясно, зачем они разгромили научный городок и решили избавиться от меня. Им плевать было на то, что здесь гибли люди, а Зона росла, как раковая опухоль. Их интересовала только прибыль. Уничтожение «тюльпана» могло привести не только к уменьшению Зоны или даже её исчезновению (хорошо бы!), но и к сокращению добычи артефактов и, как следствие, к падению доходов, что для толстосумов равносильно смерти.

Я ускорил шаг. «Надо быстрее избавиться от комбинезона, ведь тем, кто послал Сандерса за мной, наверное, уже известно о провале миссии, а значит, по мою душу отправили новый отряд», – размышлял я на ходу.

Под ногами застучал старый растрескавшийся асфальт, зашуршали коричневые лодочки прошлогодней листвы. Когда-то в деревню вела ровная асфальтированная дорога с рядами пирамидальных тополей вдоль широких обочин. За годы забвения природа постаралась максимально уничтожить оставленное человеком наследие. Бесхозные деревья изрядно вымахали, толстые корни взбугрили некогда ровное покрытие и местами торчали уродливыми горбами, норовя не вовремя подвернуться под ноги. Гибкие тычины тощих деревцев и кустарников росли прямо из трещин разбитой дороги, продолжая начатое зелёными исполинами дело.