Тёмный Рассвет. Дорогой ненависти (СИ)

По лицу старого воина текла кровь, своя и чужая, и Бэрилл понимала, что сейчас не время демонстрировать характер. Гнедой нервно вскидывал голову чуть в стороне от кареты, и рядом с ним не было врагов. Седлать уже некогда… Кинув меч в ножны, девушка бросилась к коню, вскочила верхом и ударила пятками лоснящиеся шелковистой шерстью бока, торопливо разбирая поводья. Несколько мгновений врагам потребовалось на то, чтобы заметить ее бегство. А гнедой уже во весь опор мчался по темной дороге к горам.

Прижавшись всем телом к спине и шее лошади, Бэрилл всматривалась в темноту впереди, чувствуя, как сердце заходится от страха. Там, позади, остались те, кому отец доверил ее жизнь. Они и сейчас умирали, давая ей шанс уйти. От этой мысли на душе становилось невыносимо тоскливо. Девушка пыталась услышать, есть ли погоня, но стук копыт и шум в ушах не позволили. Оставалось надеяться на лучшее. Кто же были эти негодяи, напавшие на спящих…

Из безрадостных размышлений ее вырвало шуршание осыпающихся камней. Гнедой перешел на шаг и теперь взбирался по круто поднимающейся тропе. Предгорья оказались ближе, чем казалось. Понимая, что коню трудно, Бэрилл соскользнула на землю и пошла рядом, придерживая поводья. Небо над головой чуть изменило цвет с черного на сероватый, но до рассвета по-прежнему было ещё неблизко. «Надо бы укрыться, — мелькнула мысль. — Рано или поздно погоня явится, если я была их целью». А так это или нет — выяснять не хотелось.

Спрятаться в горах можно только в пещере. Но нужна такая, где и гнедой поместится… Бэрилл с обреченным вздохом подняла голову, оглядывая полого поднимающиеся перед ней склоны. Идти и искать… И она шла, прислушиваясь и вздрагивая, если тишину нарушал какой-то посторонний звук. Шла, пока не заметила в нескольких шагах от себя темную расселину. Чем ближе она подходила, тем шире оказывался вход в неизвестность. Огня с собой не было, так что пробираться приходилось на ощупь, но выбора не было. Гнедой шел следом, не артачась, и это несколько обнадеживало. Проход не сужался, пол был довольно ровным, и через десяток шагов Бэрилл расслабилась. Ещё чуть-чуть — и можно будет остановиться, сесть и передохнуть. И погруженная в эти мысли, девушка слишком поздно поняла, что нога на следующем шаге не встретила опоры, и она проваливается вниз. Испуганно заржал гнедой, когда она дернула и отпустила повод. Движение воздуха взметнуло волосы, ударило в лицо. В мозгу вспыхнула запоздалая мысль: «Я падаю…» А потом наступила чернота.

Далекая-далекая Галактика

Очнулась Бэрилл от пробиравшего до костей сырого холода. С трудом разлепив словно присыпанные песком глаза, она попыталась осмотреться. Но даже это небольшое движение отозвалось резкой болью в шее, которая стремительно разлилась по всему телу. Девушка прикусила губу и, сдавленно шипя сквозь стиснутые зубы, попыталась принять сидячее положение. В конце концов, после долгих мучительных усилий, ей это удалось, и она осмотрелась. Ее окружал полумрак, сквозь который почти не проникал свет. На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Бэрилл поежилась. Как можно было упасть в темный провал — и даже не ушибиться? Потому что боль, пульсировавшая в каждой мышце, совсем не походила на боль от удара. Даже кожа на ладонях не ободрана…

Осмотревшись ещё раз, девушка нахмурилась. Это место ей не нравилось, совершенно. Рука сама собой потянулась к поясу, где должен был находится меч. Оружие оказалось на месте, и это чуть добавило уверенности. Сунув руку за правое голенище, Бэрилл нащупала небольшой кинжал. Не все так плохо… Удовлетворенно выдохнув, она медленно поднялась на ноги. Голова немного кружилась, в ушах шумело, на языке ощущался солоноватый привкус крови… и при этом никаких повреждений. Как можно так упасть? Девушка протянула руку и попыталась нащупать стену хоть с одной стороны от себя. Тщетно. В голове настойчиво стучала мысль, что этого не может быть, но было ясно: это не тот провал, в который она упала. Там стена была бы рядом, а далеко уползти в состоянии обморока, не поцарапавшись об камни, невозможно.

Пару раз оглянувшись через плечо и прислушавшись, Бэрилл окончательно пришла к выводу, что место странное и откровенно пугающее. Не темнотой, но странным ощущением, рождавшимся где-то на самом краю сознания. Словно приглушенный шепот на грани слышимости. И надо было думать, что делать и как выбираться отсюда. Заметив, что в стороне сумрак кажется более серым, Бэрилл, сжав эфес меча, медленно пошла туда.