Тёмный Рассвет. Дорогой ненависти (СИ)

— Это риск, — тон Мадины оставался таким же ровным. — Оставить ее здесь — как заложить мину с испорченным часовым механизмом. Никто не знает, когда сработает детонатор.

— Генерал прав, — подал голос Акбар. — Если уж не карцер — то хотя бы заберите у нее оружие.

— И будем надеяться, что голыми руками она нас не передушит? — нервно засмеялась Лея.

— Повторю, я ручаюсь за нее, — скрестив руки на груди, проговорила Бэрилл. — И чтобы завоевать ее симпатию, мы не должны оскорблять ее чувство собственного достоинства. Меч останется при ней. А я обещаю, что она не пустит его в ход.

Спор продолжался больше часа, но в конце концов аргументы последнего джедая Альянса перевесили, и Лея, скрепя сердце, согласилась предоставить убежище беглой Руке Императора.

* * *

Через полчаса после совещания Бэрилл явилась в отведенную Сайлорен комнату. — Что это за тон? Разве так просят о помощи?

— Прости, дорогая, но я не могла удержаться, — Сайлорен улыбнулась и вытянулась на койке. — Это выглядит как-то слишком несерьезно. Ваша база, ваши пушки… ты хоть представляешь себе огневую мощь имперского флота? Одной эскадры будет достаточно, чтобы сравнять эту базу со льдом. И руины заметет снегом. Звезда Смерти — не единственное оружие Палпатина, и ее уничтожения мало, чтобы торжествовать победу.

— Мы не торжествуем, — Бэрилл нахмурилась и села на табурет. — Да и не важно все это. Почему ты все-таки прилетела, раз относишься к Альянсу так презрительно? И, кстати, как ты меня нашла?

Сайлорен долго смотрела в потолок, размышляя. И наконец проговорила:

— Маячок. На Альдераане я подкинула в твой шаттл маячок. Свой личный, который может отследить только мой корабль. Я не собиралась шпионить за тобой, но хотела иметь возможность найти, если потребуется.

— Это… это… — Бэрилл не находила слов от возмущения.

— Это было подло, хочешь сказать? Может быть. Но зато теперь я здесь и могу тебя предупредить: Палпатин жаждет твоей крови. Ему донесли, что ты жива. И он не остановится, пока ты не умрешь. А мне пришлось бежать, потому что он понял, что я не выполнила приказ.

— Спасибо за предупреждение, — морщина между бровями джедая разгладилась. — Раз ты сбежала от Императора — тебе теперь некуда идти. Останься с нами, поверь, здесь найдется приложение твоим талантам на благое дело!

— Пожалуйста, не начинай этот разговор, — покачала головой Сайлорен. — Ссора с Палпатином еще не значит союз с бунтовщиками, а твой Альянс для меня — именно бунтовщики.

Бэрилл усилием воли подавила раздражение. Но главное сейчас — не давить. Постепенно подруга сама поймет свою ошибку… Повисло молчание. Взгляды девушек встретились. Сайлорен открылась, чуть улыбнувшись. Бэрилл вздохнула.

— Я очень прошу тебя, хотя бы не зли руководство. Они и так переступили через себя, позволив тебе остаться.

— Хорошо, постараюсь, — Сайлорен рассмеялась. — А теперь, если мы обо всем договорились, расскажи мне об этом мальчике.

— Люк Скайуокер?

— Его так зовут?

— Парень очень, чрезвычайно одарен. По-хорошему, ему нужен настоящий учитель — но где же его теперь найдешь… я пытаюсь преподать ему основы, но видишь ли, мне и самой не удалось закончить обучение. Поэтому делаем что можем, — она вздохнула и неожиданно взяла Сайлорен за руку.

— Знаешь, я очень рада, что тебя не оказалось тогда на Звезде. Я несколько дней после сражения места себе не находила.

— А уж как я рада, — улыбнулась Сайлорен.

Они поговорили ещё с полчаса, а потом Бэрилл ушла, и Сайлорен крепко уснула.

* * *

Время шло. Сайлорен старалась не привлекать к себе внимания, поменьше попадаться на глаза Мадине, Лее и Акбару, медитировала в своей комнате и размышляла над звездной картой. Она понимала, что бесконечно отсиживаться в этой ледяном краю не сможет. И дело было даже не в том, что она не любила холод. Ее физически раздражал Альянс. Конечно, думала она, здесь есть талантливые люди, здесь есть преданные бойцы, здесь есть Бэрилл и Люк, в конце концов. Но здесь нет порядка… А когда Бэрилл начинала доказывать подруге истинность республиканских ценностей, той просто начинало хотеться активировать меч и проредить ряды тех, кто забил голову её подруги этой чушью. В такие моменты Сайлорен еле сдерживалась и очень тщательно укрывала свои мысли в Силе, но было ясно, что бесконечно копить в себе раздражение невозможно. Подруга все больше становилась похожа на фанатика, готового с пеной у рта отстаивать чужие убеждения. И все чаще предлагала самой Сайлорен принять сторону восстания, словно не понимая, что верность Императору и верность Империи — несколько различные понятия…