Темный рассвет (СИ)

Роскошный холл показался миражом. Холл, где должно встречать гостей и обмениваться комплиментами. Почти точная копия того, в котором я стояла вчера. Вот только двойная лестница уводила вниз, а на стене висело полотно: женщина, с одной руки которой текла золотая мгла, с другой – мощь магии смерти. Над ее головой пылал полукруг с расходящимися от него лучами. Пылал в прямом смысле, средоточие магических светильников и умело положенные краски давали этот жутковатый эффект. Сразу за лестницей стрелы коридоров натянулись вправо и влево: моему взгляду представился подземный замок. Под Шато ле Туаре находился его тайный двойник.

– Лайана, прародительница мааджари, – заметил Эльгер. – Людьми значительно проще управлять, когда они осознают всю мощь твоего величия. В основе любого начинания должна быть идея. Вы наверняка читали о Зеркальном городе.

Если верить легендам, «полубоги» воссоздали под землей точное отражение своего поселения, как символ того, что мир их отринул, в подтверждение своего могущества и богатства. Впрочем, сейчас я уже не могла с точностью сказать, что вымысел, а что нет. Стилизация под витраж, картины с изображениями сюжетов из легенд мааджари, знакомых мне с детства. Страшные сказки, в которые я погружалась с невиданным для ребенка любопытством, оживали на глазах.

– Вы зря упрямитесь, леди Тереза. Граф так или иначе предстанет перед судом мааджари. Решившись на предательство, он поставил под угрозу не только меня, но и дело всей моей жизни. Всех нас.

Лицо Эльгера исказилось – уголки губ стремительно ушли вниз, крылья носа дрогнули, превращая лицо в хищную маску, обнажая истинную суть его светлости. Гораздо более уродливую, чем моя смерть.

– В ваших силах облегчить его и свою участь. Расскажите мне все, и вы оба умрете быстро. Принципиальность хороша только в тех случаях, когда не тянет на дно.

Боль по-прежнему жгла, но разум понемногу прояснялся. Магия отступала. Неумолимо, но отступала, подчиняясь моей воле.

Время, время, время.

Мне нужно выиграть время. Сейчас время решает все.

– Она безусловно хороша тем, что не позволяет принуждать женщин рожать детей.

Тьма клубилась за гранью, и я поспешно запечатывала ее в себе. Одну прореху за другой, стремительно отделяя мир мертвых от мира живых.

– Или удерживать их помимо их воли. Что вы сделали, чтобы леди Николь вела себя смирно? Надели на нее магические кандалы, как на Анри?

– Вы не представляете, о чем говорите, – прошипел герцог.

Сейчас он и впрямь напоминал взбешенного ястреба. Казалось, даже нос его заострился, как клюв.

– О, мне далеко до ваших представлений о благородстве. Вы говорили, что Эрик не пойдет против вас.

В миг, когда последняя частичка тьмы была запечатана, я почувствовала себя странно. Сейчас по венам прокатится золотой огонь, а потом я перестану быть.

Моя магия сгорит вместе с магией Эльгера.

Но оно того стоит.

– Как вы теперь будете смотреть ему в глаза? Теперь, когда он узнал обо всем, ваша светлость. Или правильнее будет сказать, ваша низость?

Я не могла пошевелиться, но могла смотреть ему в глаза. И даже улыбнулась.

Хлыст взвился в воздух, и я сжалась в ожидании удара.

Тьма заворочалась внутри, уже не моя. По телу побежал холод, сила маленького некромага рванулась в мир. Ударилась о сеть заклинания и обиженно отступила. А следом изнутри полыхнуло жаром, и в холл плеснуло ослепительное сияние. Хлыст растворился в золотой дымке, магические светильники взрывались один за другим и гасли, но они больше не были нужны. Солнце было повсюду: раскаляло воздух, текло по стенам и потолку, искрилось на гобеленах.

Мир перевернулся, стены скользнули ввысь.

Мягкие объятия мужа и звездопад в Лавуа. Небо, плачущее золотыми слезами. Голос Софи, тонкие пальчики, сжимающие в моей ладони оберег. Биение сердечка внутри. Я осела вниз, на ледяной мрамор.

Казалось, не осталось в этом мире частицы, не напоенной золотой мглой.

Вся она уходила в пространственный разрыв, обтекающий герцога изумрудным контуром. Ярость, изумление, злость, отразившиеся на лице Эльгера, предназначались не мне.

Я не горела.

Мгла обтекала меня и струилась к герцогу.

Заклинание ослабло, я смогла пошевелиться.

Приподнялась на руках и увидела Анри.

Золото путалось в его волосах. Пылало в глазах безудержной яростью. Кожа казалась раскаленной – просвечивала тонкими нитями золотых сосудов, искрилась, прогревая воздух вокруг себя. Задохнувшись от ужаса, я смотрела на мужа и герцога, застывших друг напротив друга. Ни одна магия не способна устоять перед натиском хэандаме, но сила Эльгера была заключена в нем, а разрывы пространства не позволяли мгле до него добраться. Волны магии искажений – мощной, жуткой, пронизывали залу. Она накатывала убийственными волнами, от нее мутило и кружилась голова.

Поднялась.

Осторожно, опираясь о стену.

– Как долго ты продержишься, мальчишка? – Эльгер шагнул вперед. Глаза источали зелень, как у Вероник. Длинная прядь прилипла к виску, напоминая выжженный шрам и делая его светлость еще более жутким. – У меня в запасе уйма времени. Сколько его у тебя?

– Сколько потребуется.