Темный рассвет (СИ)

– В кого вы предлагаете превратить мою жену? Луиза счастлива, у нее и у наших детей будет все самое лучшее. Все, чего они только пожелают, по первой просьбе. Работать для этого ей не придется, да я и не позволю.

– Посадите ее под замок и запрете в спальне?

– Тереза! Где вы нахватались этого вольнодумия?

– В Маэлонии, – задумалась и добавила. – Хотя и в Вэлее тоже.

Винсент покачал головой.

– К тому же… Женщина – постановщик? Или сценарист?! Не смешите меня.

– Миллес Даскер совершенно не смущает, что она женщина, а ее романами зачитываются многие. Я предлагаю вам подумать о том, чего хочет ваша жена. А не над границами, которое нам диктует энгерийское общество. Как по мне, так она от много отказалась, чтобы быть рядом с вами. Теперь самое время вам пойти на уступки.

От неожиданности Винсент выпустил меня из объятий и сейчас смотрел так, словно не узнавал. Он даже переносицу потер, опустил глаза, а потом только хмыкнул.

– Поразительно.

– Что именно? – я подавила желание упереть руки в бока, как Лорена.

– Все это время она только и делала, что защищала вас и вашего мужа. А теперь вы защищаете ее. Напоминает какой-то сговор. Или…

Винсент пристально на меня посмотрел.

– Это просто маневр, чтобы увести тему от разговора про ваше будущее?

Ветерок поднялся нешуточный, потемнело знатно. Я даже подумала, не прикрыть ли окно, но решила, что будет слишком душно.

– Кстати, о будущем, – показала брату обручальное кольцо, сияющее на моем пальце. – Осенью мы обвенчаемся.

Свадьба была нашим с Анри общим решением. Приготовления к ней шли одновременно с приготовлениями к появлению на свет нашего малыша. Обществу гораздо проще принять людей, обрученных законами земными и небесными, нежели чем какими-то древними магическими закорючками. Лично для меня дороже этих магических закорючек нет ничего – ведь именно они впервые и навсегда обвенчали нас в головокружительном аромате сирени. Если честно, мне совершенно без разницы, что о нас скажут или подумают, но теперь мы в ответе не только за нас, но и за детей. Хочу, чтобы у Софи и Кристофа все было замечательно. Правда, Анри уверен, что это будет Кристина, а я думаю, что родится мальчик.

У Винсента загорелись глаза.

– Наконец-то. Матушка будет рада.

Не сказать, какое облегчение я испытала после этих слов. Несмотря на наш более чем доверительный разговор и тающие грозовые тучи над кабинетом, который нам любезно предоставил для беседы муж, я все равно переживала, что все начнется по новой. Что мне скажут, будто Анри меня не достоин, что он постоянно втягивает меня в неприятности, и…

– Эта свадьба состоится в Мортенхэйме.

Ну да. Как-то слишком гладко все шло до этой минуты.

– Нет, Винсент. Она состоится в Ольвиже, сейчас мы с Анри выбираем собор.

– Вот уже шестое поколение нашей семьи венчается в Миланейском соборе! К тому же, по традиции невеста уходит к мужу из родительского дома.

Я скептически хмыкнула. Опустила глаза и взглянула на свой едва округлившийся живот. Его скрывало платье свободного кроя – поразительно, какое это счастье, не носить корсетов! В Энгерии я бы вряд ли осмелилась появиться на людях в таком виде, сидела бы в своих покоях и гуляла под ручку с мужем по саду, когда никто не видит. Или на балконе с вышивкой томилась.

– Как поживает моя племянница? – Винсент осторожно коснулся пальцами моего живота.

Нет, и этот туда же! Сам-то наследника хочет.

– Чудесно, только…

Объяснить брату, что у него будет племянник, не успела. Раздался негромкий стук, и в кабинет заглянул Анри.

– Стол уже накрыт. Как только закончите, ждем вас к обеду.

– Мы уже закончили, – Винсент шагнул вперед. – А вот с вами, де Ларне, я бы хотел многое обсудить.

– К вашим услугам, – невозмутимо ответил муж.

С опаской посмотрела на его светлость. Но кажется, брат больше не собирался бросаться обвинениями, что же касается Анри, в нем я была уверена. Как в самой себе.

– Но прежде я бы хотел принести вам извинения за свое поведение. Я вел себя недостойно, и я это признаю.

Прежде чем успела выдохнуть изумление, брат уже протянул Анри руку, и тот ее принял.

– Извинения приняты, де Мортен.

Вот теперь у меня гора с плеч свалилась. Большая такая, размером с Равашич – самый высокий хребет в загорской цепи.

Пока мы шли, украдкой смотрела на мужа. Смотрела – и не могла наглядеться, дышала – и не могла надышаться. Если это любовь, то есть в ней что-то особенно коварное, потому что близкого человека тебе мало всегда. Даже когда ты закрываешь глаза, чтобы вас разделил сон.

В обеденной зале уже сидела Софи. Заметив нас, а особенно Винсента, поспешно вскочила и сделала весьма неуклюжий реверанс. Я знаю, что она отлично их делает: Марисса продолжает свою муштру, просто сейчас от волнения вышло по-детски неопытно и неловко. Настороженно взглянула на брата, но тот шагнул к ней, взял худенькую ручку дочери в свою и поцеловал.

– Мадемуазель Феро. Буду рад сопровождать вас.

Темные глаза дочери расширились. В них отразилась неуверенная радость, а потом Софи кивнула:

– Сочту за честь, ваша светлость.