Темный рыцарь Алкмаара

Зитаар из дома Ашгана сватался к Лиин дважды. В первый раз еще год назад и повторно — зимой, накануне месяца перемены одежды. Оба раза Лиин ему отказала. Категорически, без колебаний и без всяких объяснений. Лиин была сиротой, но сиротой из богатого и знатного дома. Ее дед одно время даже соперничал с Ашганом, а его сыновья, дядья Лиин, обращались с любым человеком не из их клана с таким небрежением, будто уже сделались королями южных земель, и все остальные произнесли им вассальную клятву. Да и немудрено: дом Вегиан не только ссужал владельцев караванов звонкой монетой, но и давал им в охрану своих колдунов. Путь в земли Ништру через Авлаарские горы неблизкий и опасный, зато чудесные пряности, перец, черный и белый, мускатный орех, имбирь, что везли через пустыню караваны дома Вегиан, ценилось в Империи на вес золота.

Да и местные аристократы в Альзонии не меньше пряностей обожали диковинки тех земель. Ручные обезьянки, говорящие попугаи, драгоценная древесина, черная, как ночное небо, или алая, как кровь, с каждым годом все эти роскошества стоили все дороже. Неудивительно, что в сокровищнице клана в начале весны непременно ставили новый окованной железом сундук для золотых монет.

Как сирота, Лиин распоряжалась собственной судьбой сама и только к голосу предков обязана была прислушиваться, выбирая дорогу в грядущем. Какой бы выбор она ни сделала, дед обещал ей приданое — три горсти драгоценного розового жемчуга, сто локтей горящего как солнце шелка, а золота столько, сколько сможет унести ее будущий супруг.

На первое же предложение Зитаара она ответила «нет», даже не воззвав к предкам. В тот год в первый месяц весны вишни еще не начали цвести, и маги исправляли календарь, вычисляя верные даты, когда на священных деревьях должны появиться первые бутоны. Лиин видела уже шестнадцать цветений, а грядущее было семнадцатым — самый подходящий возраст для невесты. Зитаар считался лучшим женихом столицы. Да что там столицы — во всех землях Алкмаара он был самым завидным женихом. Правда, юноша на тот момент был не слишком богат, третий сын в семье мог рассчитывать только на могущество дома. Но духи предков оказались щедры, когда склонились над его колыбелью. Зитаару даровали высокий рост, крепкие руки и смелое сердце. Вот только взгляд его духи позабыли снабдить живым блеском. Так что глаза, отражавшие свет души, получились холодными, как сталь. Такой зябкий зимний свет на клинке прочнейшей закалки радует сердце воина, но не может согреть душу юной девушки. Это взгляд человека, который не знает ни пощады, ни снисхождения. Взгляд человека, который больше похож на остро отточенный меч. В походе он будет надежным и гибким и всегда исполнит приказ, у костра уступит место старшему, но не потеснится ради раненого товарища. Зитаар выбрал в невесты Лиин лишь потому, что о ее красоте непрестанно сплетничали в каждом доме столицы. И еще говорили о неприступности — будто бы она уже два года отвергает всех женихов, кто бы к ней ни посватался. «Но уж мне-то она не осмелится отказать», — решил Зитаар. Он и десятком слов с ней не перемолвился, даже не купил в подарок зеленого говорящего попугая из джунглей Ништру или какую другую безделку. Просто пришел в дом Вегиан и сказал кратко и твердо:

— Ты будешь моей.

Она же точно так же кратко и твердо ответила ему:

— Никогда.

Этот отказ Зитаара разозлил, но весьма позабавил деда Лиин, главу дома Вегиан, пожилого мага, способного разговаривать еще с первыми предками. И когда на другой день король-жрец Ашган лично явился в дом Вегиан, повелителю Алкмаара было сказано, что Ашган не смеет в данном случае давать советы, что предки подарили Лиин свободный выбор. И, если девушка говорит «нет», то предки ее «нет» одобряют.

Спор и ругань ни к чему не привели. Глава клана Вегиан не хотел родниться с магом Ашганом, видя в этом лишь одну невыгоду для себя и грядущий закат и поражение своего рода — так предсказали предки, и Вегиан им верил. Все дамы клана горячо поддерживали Лиин — одни из зависти, радуясь, что глупышка отказала такому блестящему жениху, другие — из чувств более дружеских — понимая, что рядом с Зиитаром Лиин будет несчастна, и жар сердца не могут заменить надменность и гордыня.

А на другой день, после того как Лиин отказала Зитаару, в столицу приехал Дарган.

После смерти отца он искал покровительства могущественной родни в Альзонии. Незваным явился он в дом Вегиан, и первым, кого повстречал в этом доме, была Лиин.

Увидев девушку, Дарган тут же спросил, не обещана ли она кому, не готовит ли накидку невесты?

Лиин засмеялась:

— Никому не обещана, никому не давала слова. Предки вернули мне свободу. Буду виться мотыльком — никто не поймает.

Едва раздался ее голос, как задрожал медальон, что висел у Даргана на груди под одеждой.

Но в тот день юный провинциал лишь смиренно просил дать ему приют под кровом могущественного дома. И только взгляд его, который время от времени встречался с взглядом Лиин, говорил более чем красноречиво.