Темный (СИ)

— Верно, оно есть, — генерал согласился и продолжил: — Я считаю, что война, участниками которой мы стали, не ограничится материком Окс и двумя океанами. Нет. Этого не будет. В головах у республиканцев столько мусора, а в душах столько злобы и ненависти, что они пойдут до конца. Они не обращают внимания на огромные потери в личном составе и технике, уничтожают мирных жителей и практически не берут пленных. А еще норды привлекают к нашему уничтожению местных жителей. И все эти факты говорят об одном — скоро война придет в Метрополию. Тогда наши политики, царедворцы и высокопоставленные вельможи окажутся перед выбором. Либо они признают себя людьми второго сорта и покоряются. Либо война будет вестись до полного истребления всех вражеских армий и капитуляции Республики Норд.

— По — моему, это слишком… — я видел жестокость врагов, но не хотел принять версию генерала.

— И, тем не менее, это так.

— Ладно. Спорить не стану. А что по нашей армии и корпусу?

Эрлинг поморщился:

— С армией все понятно. Она держит рубежи и накапливает резервы. А вот наш корпус в немилости у Генштаба. По этой причине нам перестали отгружать технику и присылать подкрепления. Но это между нами.

— Что услышал, останется при мне, — я кивнул и сразу задал новый вопрос: — Но почему мы в немилости?

— Официальная версия такова, что мы могли удержать линию фронта, однако прозевали вражеский удар. И никому не интересно, что нам не хватало артиллерии и авиации, а республиканцы имели шестикратное превосходство.

— А что происходит на самом деле?

Генерал мог промолчать, но он ценил меня и ответил:

— Настоящая причина банальна — интриги. Слишком часто мое имя стало упоминаться в связи с победами Первой армии. И меня решили осадить.

— Это командующий армией Игнатов?

— Нет. Проблема не в нем. Бери выше. Против меня играет маршал Родрик Вальх, двоюродный брат царя и мой кузен. Сейчас он является заместителем начальника Генерального штаба и очень боится моего возвышения.

— Наверное, он видит в тебе конкурента в возможной борьбе за царский трон.

— Так и есть. И своими интригами он приносит вред государству. Впрочем, вскоре эта проблема будет решена.

— Не скажешь как?

— Отчего же… Скажу… Я принесу Родрику Вальху вассальную клятву…

— Потому что готов поступиться своими амбициями ради спасения государства?

Эрлинг задумался, одним глотком допил кофе и только после этого сказал:

— Можно сказать и так.

— Я тебя понял.

Он улыбнулся и махнул рукой:

— Не забивай себе голову, Юра. Лучше расскажи о своих приключениях. А то на тебя сразу два наградных листа пришло.

Мне было, что рассказать, и я поведал Эрлингу свою эпопею. Разговор шел легко и даже весело. Настроение генерала заметно улучшилось и через час, узнав про мой отпуск, он поинтересовался:

— Как в столицу будешь добираться?

— Пока не знаю. Вот к тебе зашел. Думал, может, выручишь.

— Правильно сделал, — Эрлинг кивнул и добавил: — У меня теперь личный самолет, приобрел недавно, и сейчас он в Беренгаре. Вылет на Неерборг через три часа. Из столицы сможешь вернуться на нем же. Он у меня каждый день летает. Понял?

— Так точно, господин генерал! — я встал.

Эрлинг последовал моему примеру, поднялся и похлопал меня по плечу:

— Давай, Юра, лети домой и духов — хранителей тебе в дорогу.

Генерал проводил меня до выхода, отдал приказ Рокуэллу приготовить машину и отправить меня на аэродром Беренгара.

Все вышло очень удачно, и через три часа я летел домой.

28

Вот и дом, милый дом. Я вернулся в свою квартиру на улице Марш — Арадийо и сразу позвонил Робинзону. Мой старый телефон сгорел вместе с "Берсерком", так что пришлось покупать новый. И, естественно, Робинзон не смог определить, кто набрал его номер:

— Кто это?

В трубке знакомый голос и я ответил:

— Привет, Робинзон. Это Темный.

— Здравствуй, бродяга, — он обрадовался или сделал вид, что рад мне: — Как ты!? Откуда звонишь!?

— Я в столице.

— Ранен? В госпитале?

— Нет. Я в отпуске. Сейчас дома.

— Отлично. Жди. Сейчас мы приедем.

Я не обратил внимания на "мы", спокойно принял ванную, переоделся и приготовил нехитрый обед. Только присел за стол, как в дверь позвонили. Это был Робинзон, а с ним Настя, та самая девчонка из детского дома. Вот так сюрприз. Но вскоре все разъяснилось. Оказалось, что работодатель отнесся к моей просьбе серьезно. Приехал в детский дом, натравил на директрису проверку из совета попечителей, а попутно пообщался с Настей и удочерил ее. Бывает же такое. Хотя жизнь полна сюрпризов и, судя по всему, девчонка таким поворотом событий была весьма довольна.

Что же, я пожелал им удачи. А потом попросил Настю посидеть в гостиной, пусть посмотрит телевизор, а сам уединился с Робинзоном на кухне. Он поставил под стол небольшой чемоданчик, в котором находился прибор, фиксирующий прослушку, удостоверился, что все в порядке, и кивнул. Можно начинать разговор.