Темный (СИ)

— Может быть, — согласился Робинзон и предложил: — Давай выпьем за победу?

— За победу можно.

Выпили. Закусили. Обсудили некоторые вопросы. После чего я собрался отправиться к себе домой. Но Робинзон меня остановил:

— Домой ты не поедешь, Темный.

— Почему?

— Ты забыл, какую награду за тебя назначили?

— Нет. Не забыл. А в чем дело?

— Все просто. Твое жилище обложили. Причем плотно.

— Республиканцы?

— Да.

— Так хватайте вражеских агентов, крутите и допрашивайте.

— Пока не время. Мы за ними следим и надеемся, что они выведут нас на более крупную рыбу.

— И что мне теперь делать? В гостинице остановиться?

— Нет. Я все предусмотрел и отвезу тебя на нашу базу отдыха. Там безопасно и спокойно.

— Далеко отсюда?

— Пара километров.

— Хорошо. Вези. Только…

Он усмехнулся:

— Не беспокойся, Темный. Я хорошо знаю, что нужно боевому офицеру, который выбрался в тыл. Девочки, вино и закуски. Все это уже ожидает тебя на базе.

— Ты прямо добрый волшебник, Робинзон.

— Да какой волшебник. Просто представил, чего бы хотелось мне, и все подготовил. Поехали, Темный.

46

— Скучно, господа, — Андрей Рокуэлл, который недавно получил чин майора, бросил на стол карты и добавил: — Пас!

— Кому-то, возможно, и скучно, — Рокуэллу с улыбкой ответил полковник Нестеров, начальник артиллерии корпуса.

Нестеров мог улыбаться. Он многодетный отец и только что взял банк. Весь выигрыш его. А меня, как и Андрея, съедала тоска.

Зима подходила к концу. Вот — вот начнется весна, а на нашем участке фронта тишина. Где-то кипели битвы, гремела артиллерия, и шли в атаку танковые бригады, а Первая армия отбила несколько локальных наступательных операций противника и продолжала копить силы. В общем, все по — прежнему. Кроме одного. Маршал Игнатов готовился к выходу в отставку и все офицеры нашего корпуса были уверены, что его место займет Тейт Эрлинг. Поэтому многие не скрывали радости. Ведь новый командарм потянет в штаб армии своих людей. Следовательно, будут внеочередные повышения в должностях и чинах. Вот только мне все это казалось пустой суетой. Головой я понимал, что Эрлинг будет хорошим командующим, гораздо более лучшим, чем Игнатов, и его возвышение принесет мне пользу. Однако душой я рвался на фронт. Несмотря на возраст, до сих пор не навоевался и спокойствие меня угнетало.

— Господа! — неожиданно в помещение влетел капитан Стерх, дежурный по штабу, — тревога!

Мы с Рокуэллом мгновенно выскочили из-за карточного стола, а Нестеров тяжело вздохнул и с укоризной посмотрел на Андрея:

— Ну вот, накликали…

Оставив артиллериста, мы миновали коридор, влетели в кабинет Эрлинга и первыми узнали причину тревоги. Наш сюзерен и непосредственный начальник быстро одевался и, увидев нас, заговорил:

— В Северном океане идет сражение между флотами. Пока наши флотоводцы проигрывают, потому что противник наносит массированные бомбово — штурмовые удары по базам и аэродромам флота. К побережью приближается огромная десантная флотилия республиканцев. По предварительным расчетам она перевозит два смешанных пехотно — моторизованных корпуса. А 5–я армия маршала Штерна атакована наземными силами противника. Дело дрянь и если не произойдет ничего экстренного, через семнадцать часов вражеская десантная армада высадится на материк Окс. Резервов, как обычно, у нас практически нет. Поэтому Генштабом принято решение о немедленной передислокации 14–го ударного корпуса в зону ответственности 5–й армии…

Эрлинг прервался и посмотрел на себя в зеркало. После чего он удовлетворенно кивнул, и Рокуэлл задал ему вопрос:

— Почему именно мы должны помогать Штерну?

— Мы лучшие.

— А как же ваше назначение на должность командарма?

Генерал ожег его гневным взглядом, но практически сразу успокоился и бросил:

— Сейчас это не самое важное, майор Рокуэлл. Если противник высадит свои десантные корпуса у нас в тылу, то 5–я армия погибнет, а наши растянутые и неприкрытые фланги окажутся под ударом. Я понятно излагаю свою мысль?

— Так точно, господин генерал — лейтенант! — майор вытянулся по стойке "смирно".

— Очень хорошо, что вы все понимаете, — Эрлинг оправил мундир и кивнул мне: — Майор Темников, сотый танковый батальон будет переброшен в первую очередь. Немедленно отправляйтесь в расположение своего родного подразделения и постарайтесь максимально ускорить сборы и передислокацию батальона на станцию Сохталь. Каждая минута дорога. Донесите эту мысль до полковника Рекио и всего личного состава.

— Есть! — я кивнул и спросил: — Разрешите идти, господин генерал — лейтенант?

— Ступайте, майор. И можете оставаться в батальоне до прибытия на конечную станцию.

— Благодарю, господин генерал — лейтенант! — снова короткий кивок, четкий поворот на месте и я покинул кабинет командира корпуса.

В расположении сотого танкового батальона оказался через час. На одном плече рюкзак с пожитками, а на другом автомат.