Темный (СИ)

Она могла бы работать в более престижном месте, где платят лучше. С ее способностями в этом мире ее возьмут в любое место. Но она выбрала детей, родители которых не могут позволить себе лечение в дорогостоящих клиниках.

В самой поликлинике почти тихо. Несколько мамочек укачивают своих детей и стоят в очереди в окошко, над которым написано «регистратура». Видимо, остались только экстренные. Кто-то в конце коридора плачет, выходя из кабинета. Пара детей спят в колясках и на специальных столиках.

Вот черт. Почему они такое маленькие?

Мои брови взлетели вверх. Неужели они рождаются такими? Или они такие только в этом мире? Почему эта женщина не трясется от страха, когда берет ребенка на руки? Бель их тоже трогает, берет на руки и осматривает? И как у нее только смелости хватает?

Я встал в ступор, смотря, как женщина одевает шапочку на маленькую головку, которую придерживает рукой. Мне аж поплохело. Голова у ребенка была меньше, чем мой кулак.

— Чего встал-то? — Хольд толкнул меня в плечо, — Детей никогда не видел?

— А ты видел? — огрызнулся я.

— Я принца нянчил, писать правильно учил, спать укладывал, что б его отец мог Ирму саму спать уложить. Больно принц буйный был, не давал матери покоя…

— Ты в последнее время много болтаешь, — перебил я его и пошел к Ане, которая ждала нас у кабинета.

«Педиатр. Участок 7. Барышева Анабель Михайловна. Медсестра…».

Я сглотнул вязкую слюну и вытер вспотевшие ладони о бедра.

На меня как будто навалилась вселенская усталость, ноги перестали слушаться, колени ослабли и я встал, как вкопанный. Опять какой-то сбой в организме, опять сердце мечется от волнения.

Аня спокойно заходит в кабинет, а дверь сама захлопывается. Я, как и Эванс, который наблюдает за мной, остались стоять на месте.

Из-за открытой двери вылетел ее запах прямо четко в мои лёгкие и застрял там, и, кажется, ещё на языке. Потому что я чувствую вкус Анабель. Прямо как в том самом сне.

Слышу ее голос и все остальные шумы резко затихают. Я даже не слышу Аню. Не разбираю слов, только ее радостный тембр.

Не чувствую хватку Эванса и не вижу как открывается дверь. Я как будто в каком-то трансе прибываю. А потом просто оказываюсь в эпицентре взрыва из запаха Бель и ее стука сердца.

Я вижу ее. Она стоит прямо передо мной. Ее глаза, и без того большие, сейчас расширились максимально. Она ошеломлена.

Ее дыхание замерло, а потом стало отрывистым. Грудь стала высоко и равно подниматься. Она взволнована.

Ее сердце отбивает какой-то бешеный ритм. Пальцы подрагивают. Она переживает.

Я сам стою пораженный. Как будто молнию ее сестрёнка запустила в меня. Кажется воздух между нами трещать сейчас начнет.

Оглядываю ее всю полностью. Впитываю как губка весь ее образ. Не отличается от снов, но ощущения более захватывающие.

Меня напрягает ее замученный вид. Много работает? Не думаю, что в этом дело. Работу она любит, она ей наслаждается. И хоть совсем недавно Анабель была рада Ане, в ее глазах можно прочитать отголоски грусти, что не скрылись под шоком.

Сложный период в отношениях с мужем? Поэтому грустит? Или он по работе уехал, она скучает?

Руки в кулаки сами сжимаются.

Бель делает несколько шагов назад и, держась за свой рабочий стол, падает в кресло.

— Привет… — хрипло я, а после даже не думаю о том, что нужно прочистить горло. Кажется, что это лишнее, не то на что стоит тратить свои силы.

Как бы ревность сдержать и не выплюнуть на нее, вот моя первостепенная задача.

Но это будет очень тяжело, потому что перед тем как откроется чертова дверь, которую надо было запереть, я чувствую кислый запах с гнилью.

— Пробки, опоздал. Ты уже пообедала?

Ну это же не голос, а писк младенца. Честное слово, даже плач мелкого пацана в коридоре звучит мужественнее.

— Не понял…

О, он ещё и тупой. Какой интересный фрукт у нас тут. И трусливый, вон как пятится к стене, когда я повернувшись всем телом, делаю шаг в его сторону.

Но он быстро берет себя в руки, сжимает кулаки, останавливается и с вызовом смотрит на меня, почти не задирая головы. Высокий и худощавый. Вампиреныш.

— Это я не понял, почему твоя жена вся измученная и на себя не похожа? — обманчиво спокойно говорю я, — Ты что такое с ней делал, что довел до такого состояния?

И я не издеваюсь и не приукрашиваю. Мне действительно интересно чем может быть таким занят мужчина, что его жена ходит с осунувшимся лицом, синяками под глазами и грустным взглядом.

— Это тебя не касается, здесь я ее муж.

— А я ее демон-хранитель. И я ее охраняю от людей, что делают ей плохо, — ещё один шаг в его сторону и доброжелательная улыбка. Настолько доброжелательная, что в глазах этого мужичка промелькнул страх.

— Анабель? — он посмотрел на девушку. Что он хочет от нее? Защиту ищет? Он, вроде как, со мной говорит сейчас.

— Алларик, — тихо шепчет она.

Я поворачиваю голову в ее сторону, смотрю в ее глаза, в которых застыл страх. Страх за этого мелкого мужичка.

— Ты не должен был приходить.

Удар по дых.

— Не должен лезть в наши отношения.

Атакующее заклинание прямо в грудь.

— Уходи.

Остановка сердца.

Глава 11. Рыжая

Бель.