Темный соперник

– Скажи, сколько раз, исцеляя кого-то, ты мечтала о том, чтобы рядом с тобой в эти минуты был воин? Я точно запомнила твои слова. Ты так и сказала – воин. У меня такое чувство, что мать посылает тебе кого-то в помощь.

Глаза Табби горели от волнения. Сердце Элли забилось.

– И кого же она посылает мне в помощь? Агента ЦИТСа?

– Эти ребята – из отдела особых операций. Видимо, все дело в этом, – встряла в их разговор Сэм.

– Я не Бри, – произнесла Табби, – мне до нее далеко. Но не могла бы ты дать мне мои карты?

Элли напряглась. Табби была мастер по части карт Таро. И пусть у нее отсутствовал невероятный дар, которым была наделена Бри, карты обычно приоткрывали для нее завесу будущего.

– Можешь воспользоваться моими.

Минуту спустя Табби разложила пасьянс – сначала всего семь карт. Элли была знакома с правилами Таро, но до Табби ей было далеко. Сейчас ее внимание привлек Рыцарь Мечей.

– Это он? – негромко поинтересовалась она, глядя на верхового рыцаря с мечом в руке. Почему-то при виде его по телу забегали мурашки.

Табби оторвалась от карт.

– Нет, это не он. – Она указала на Императора. Эти карты она раздала вверх ногами.

Элли от изумления округлила глаза.

– Ты уверена?

– Этот расклад целиком говорит в его пользу. Кстати, взгляни – здесь есть судьба. – И она указала на другую карту. – Пять карт из семи из Больших арканов.

– Сама вижу, – дрожащим голосом ответила Элли.

– Кто-то спешит к тебе из прошлого – не твоего прошлого. Там есть еще одна женщина, и ей больно. Мужчина старше годами, он наделен властью. В нем есть сила и вера, и дело всей его жизни – справедливость. – Она кивнула. – И он получил на него благословение.

У Элли перехватило дыхание. С трудом верилось, что ее золотистый воин окажется уже не столь молодым. А та другая женщина, кто она? Ее мать? Ее матери больно? Неужели ее мать угодила в ловушку между миром живых и миром мертвых? Элли слышала, что такое бывает. Что ж, это объяснило бы столь странный визит Элизабет к ней в больницу.

– Я не знаю, кто эта женщина, но, как и Рыцарь Мечей, она своего рода мостик между тобой и этим мужчиной. Она крайне важна для вас обоих. Она явилась в картах как Королева Кубков. Элли, твоя жизнь вот-вот перевернется. – Табби указала на карту, на которой была изображена Башня, пораженная молнией. С нее вниз прыгали люди. А еще она лежала рядом со Смертью.

Впрочем, в этом раскладе карта Смерти, похоже, вовсе не символизировала собой смерть. Большинство гадалок не были склонны видеть в этой карте физическую смерть – но только не Табби. В ее мире Смерть, тем более в соседстве с другими картами, символизировала то, что символизировала, и никаких оговорок.

– Кто-то умрет? – спросила Элли как бы невзначай. Впрочем, Невинные умирали едва ли не каждый день. Что поделать, смерть – оборотная сторона медали под названием жизнь.

– Кто-то, – серьезно прошептала Табби и указала на Солнце, лежащее как раз под Смертью. – Но из пепла восстанет новая жизнь.

Их взгляды встретились. Но тут, облаченная в бесформенный черный брючный костюм, в комнату вошла Брианна. Элли вздрогнула. Лицо Брианны было серьезно. Она подошла к ним и пристально посмотрела на перевернутого Императора.

– Он здесь.

* * *

Когда Элли вышла на мощеный дворик рядом с бассейном, была уже полночь. Светская вечеринка, тем более вечеринка, посвященная сбору средств, успела ей наскучить. Она была равнодушна к политике и политикам, и на последних обращала внимание лишь тогда, когда те совершали очередную глупость, от которой страдал рядовой гражданин.

Она выскользнула во внутренний дворик, оставив Брайана в баре вместе с Табби и другими гостями. Все равно в такой толчее им с Брайаном поговорить не удастся. К тому же страшно разболелась голова, что случалось с ней крайне редко. По-видимому, сказывалось приключение вчерашней ночи.

Ей хотелось украдкой прошмыгнуть мимо гостей, что столпились вокруг ярко освещенного бассейна. Элли перешла лужайку, оставив позади себя и бассейн, и отцовских гостей. Мысли были сосредоточены на трех вещах: матери, сияющем воине и словах Брианны. Элли остановилась рядом с оградой – было любопытно издали понаблюдать за небольшим табуном чистокровок, что паслись сейчас под луной на соседней лужайке. Неужели где-то поблизости бродит и ее сияющий золотом воин?

Неужели ее мать направила кого-то ей в поддержку – того, кто поможет ей в ее заветной мечте исцелять страждущих?

От этой мысли Элли сделалось немного грустно. В тот день, когда мать умерла, она – словно заранее предчувствуя свой смертный час, – попросила Элли дать клятву. Элизабет Монро потребовала от дочери, чтобы та держала свой дар в секрете и почитала богов древней религии – тех, которых почитала и она сама. А еще Элли поклялась матери никогда не отказывать в помощи любому страдающему существу, большому или малому, человеку или животному, если это существо невинно.