Темный свет

Встав на цыпочки, я нежно и легко коснулась его губ, дальше последовал более настойчивый и красочный намек. Скотт подавлен, однако он всё же не мог устоять. Я ощущала, как расслабляется его тело, как из души улетучивается мрак прошлого. А потом – щелк! – и оковы разорвались, впуская наружу неуправляемую тягу.

Дальнейшие действия происходили в тумане: только Роберт рывков оторвал меня от пола, как уже пригвоздил спиной к двери, ведущей в спальню. Не разрывая поцелуй, Скотт сорвал с себя рубашку, и запустил свои руки мне под майку. Я застонала от наслаждения.

Крепко прижимая меня к своему телу, Роберт стал осыпать поцелуями шею, пока я задыхалась от острых чувств, не умещающихся в груди. Тем временим, Роберт начал стягивать с меня майку; меня раздражала его медлительность – я сама откинула ее в сторону. Оставался лишь бюстгальтер. И справившись с одеждой, Роберт подхватил меня и бросил спиной на кровать, заваливаясь сверху всей своей тяжестью. Упиваясь ощущением этой тяжести крепкого тела, я обняла его, исследуя ладонями широкую спину. Роберт легонько поцеловал в губы, потом – в шею, здесь он помедлил, дразнил. Он сошел ниже, изучая каждый дюйм моего тела, и не дав опомниться, снова накрыл мои губы в головокружительном поцелуе, одним быстрым движением оставив меня в одном нижнем белье – шортики полетели к майке.

Роберт нежно взял мою ногу и прошелся губами по стопе, потом по икре, колено и дальше, лаская кончиками пальцев возбудившееся тело. Все мои мысли и сомнения разом пропали, оставив только голод. Роберт не оставил ни малейшего повода для протеста. Я сразу забыла, как дышать. Мне даже казалось, что я не выдержу, сгорю, погибну, от переизбытка чувств. Он распалил во мне настоящий пожар, от которого растаяла вся сдержанность.

...И тут он остановился, отвернулся и сел на кровати. Я непонимающе выпрямилась, протянула руку, чтобы дотронуться его, но что-то подсказывало: не стоило этого делать, и я передумала. Я была смущена.

“Может я сделала что-то не так?”

Парень склонился, поднял с пола майку и, не поворачиваясь, подал мне.

- Наденься, – приказал он.

Голос его отчего-то охладел, стал чужим.

Я неуверенно забрала ее и натянула на тело, потом забралась под одеяло и подвинулась поближе к нему. Парень продолжал молчать, смотря в пустоту. Я положила ладонь на его руку, но он тут же стряхнул ее.

- Прости... – сиплым голосом извинился он.

- Почему ты извиняешься?

- Я не должен был касаться тебя без твоего согласия. Все это... не правильно.

Он встал и подошел к окну, в которое дышала теплая и мягкая ночь, и где-то далеко, подчеркивая тишину, гармонично стрекотали кузнечики.

- Мы только начали отношения, а я уже не сдерживаю себя, – продолжал он. – Это будет нечестно по отношению к нам обоим.

- Но я хотела тебя.

- Это ложное чувство. Ты хотела меня исключительно потому, что я хотел тебя, ты не могла не повиноваться.

Я закусила губу, повалилась на подушку. Точно было все это как-то не правильно. Почему-то раньше я строго-настрого решила для себя, что с девственностью не расстанусь до совершеннолетия, а тут так легко чуть не простилась с ней. Что ж, может быть Роберт и прав: я повиновалась ему.

- Да, – сказала я, в конце концов, – мы оба не готовы к этому. Может когда-нибудь, в будущем, мы сделаем это, а сейчас мне просто будет достаточно одного поцелуя перед сном, потому что я ужасно хочу спать. – Намекнула я, следя за молчаливым Скоттом.

Роберт быстро перелетел на кровать, запрыгнул под одеяло и, притянув к себе, чмокнул в лоб.

- Я люблю тебя, – шепнул он.

- Как и я тебя, – сквозь сон отозвалась я, сладко зевнув.

- Спи. – Последнее, что я слышала, перед тем как забыться бессюжетным и ничем не примечательным сном. – А я буду рядом. Навеки вечные. Клянусь.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Этой ночью я спала как убитая.

Проснувшись от лившихся из открытого окна солнечного света, я с удивлением обнаружила себя в крепких объятьях Роберта. И он спал. Да-да, спал как обычный человек. Я осторожно, стараясь не будить его, перевернулась на живот и убрала с его лица прядь темных волос. Поскольку он дремал, я могла без скромности любоваться им. Как он был хорош самой! Спутанные волнистые волосы, переливающиеся краснотой осени, идеальный изгиб губ... Я наклонилась и легонько чмокнула его в щеку. От прикосновения моего его веки вздрогнули и приподнялись.

- Доброе утро!

- Привет, – хриплым, не отошедшим от сна голосом сказал он, протирая глаза и целуя меня в носик. – Как спалось?

- Просто чудесно! Сегодня видения не терзали мою душу.

- Это хорошо...

Парень выбрался из теплой кровати.

- Уже уходишь? – грустно спросила я, потягиваясь во весь рост и наблюдая, как он застегивает джинсы и натягивает на мускулатуру рубашку.

- Мне еще домой сбегать надо. – Он подошел и на прощанье поцеловал в макушку. – Я заеду за тобой через час. – И метнулся к окну, но тут остановился. – И да, – услышала я его холодный тон, – сегодня ночь...

- Давай будем считать, что этого не произошло, – перебила я его.