Темный целитель. Книга 2

— Вчера вечером я допоздна просидел с министрами и решил перед сном зайти к Ирвину. Представь, что я успел подумать, когда я нашел стражников у его дверей спящими мертвым сном. Они упали от моего прикосновения, но так и не проснулись. Я заскочил в комнату с обнаженным мечом и первое, что увидел — это пустую колыбель и лежащую на полу няньку. И только потом я увидел ее, стоящую у окна. Она держала Ирвина на руках и что-то ему шептала. Она посмотрела на меня, покачала головой и засмеялась. Потом попросила меня убрать оружие, а то меня могли не так понять. После чего сказала: "Вот видишь, я же изначально собиралась именно на крестины, а не на празднование дня рождения". Потом еще что-то шепнула на ухо Ирвину и протянула его мне. Курц, я понимаю, что она говорила о порядке наследования, но что она имела в виду о том, что мне надо каждый день пить молоко?

— Корвин, давай по порядку.

— Когда я взял из ее рук сына, она собралась уходить. Я спросил, что она хотела мне сказать. Она в ответ засмеялась и сказала, что в связи с вновь открывшимися обстоятельствами она не уверена, стоит ли мне это говорить. Потом помолчала немного и сказала: "Корвин, ты должен знать, что тебе не следует делать наследником первенца. А второй твой сын сам не захочет стать королем, не мешай ему в этом, если он тебя сам попросит. Так что вам с Терезой придется постараться, чтобы третий сын появился на свет как можно раньше". Потом она подумала еще и произнесла: "А еще ты должен пить каждый день молоко, не меньше двух стаканов". И она исчезла. Курц, что она имела в виду? Что с моими детьми что-то случиться? И почему молоко?

Я старался не засмеяться. Нет, в самом деле, если насчет порядка наследования она была серьезна, то насчет молока могла и пошутить. А если и нет, Корвин не просто не любит молоко с детства, он его ненавидит самой чистой и незамутненной ненавистью.

— Корвин, если она сказала, что надо, значит, надо. Но если хочешь, я могу у нее уточнить чуть попозже.

— Будь добр, уточни, — он с тяжелым вздохом выпил уже налитый бокал, осмотрел кувшин и рявкнул слугам, чтобы убрали его с глаз долой.