Темный целитель. Книга 2

— Конни, я еще маленькая, мне до совершеннолетия еще много, — слезы катились градом, куда же вы, глупые, я и так пить хочу, а воды мне не дадут. И снова боль.

— Кто ты?

— Конни. Это правда.

— И сколько тебе до совершеннолетия?

— 174 года и несколько дней, — это что, та гадость была не сывороткой правда? Попыталась найти еще что-нибудь.

— А сейчас тебе сколько?

— 25 лет, — нашла еще целую уйму всего, что смогла — порушила. Он молчал довольно-таки долго.

— И кто же в 200 лет празднует совершеннолетие?

— Мы, — кажется, отпустило.

— Кто 'мы'?

— СакКарра-Ши, — да подавись ты, если знаешь — поймешь, а нет — мне же хуже. Видимо, здесь не было никого, кто бы знал.

— Не слышал о таких. И что вы можете?

— Не знаю, я еще маленькая, меня не учили.

— И как ты сюда попала, маленькая? — последнее слово он буквально выплюнул, столько в нем было презрения и ненависти.

— Я бежала.

— Откуда?

— Из города.

— Куда?

— Прочь.

— Куда?

— В лес. Подальше. Меня не должны найти. Никто. Отпусти. Ты не понимаешь. Никто не должен.

— О, я тебя освобожу.

— Ага, — мне удалось даже изобразить улыбку, кажется, — Ты освободишь. От всего, да?

— Да, — он снова делал это, вот только кажется, мне удалось что-то разрушить, и теперь было почти не больно, но я старательно скривилась снова, — Кто ты?

— Конни, — он вроде не расстроился моим ответом.

— Значит, сумела разрушить, да?

— Нет, исцелить.

— Что?

— То, что ты сломал во мне.

— Исцелить?

— Да, я целитель. Дай мне уйти. Я не причиню вреда. Я ведь не хотела убивать, но могла бы. Когда шла на прорыв.

— И отчего же такая доброта?

— Меня не понял бы Курц, и Зархар, и Хор-Ор, и Трент. Они следопыты и мои друзья. А вы на работе.

— Если они твои друзья, то они не следопыты, — он рассвирепел.

— Почему? Разве все люди одинаковые? Демоны тоже разные бывают. Как и люди, — пустая трата сил. Не услышал. Зато применил что-то другое. Больно. Нельзя звать на помощь. Нельзя. Молчи, Конни. Не используй ауру. Когда я чуть пришла в себя, он продолжил:

— Расскажи мне что-нибудь еще, — он был почти ласков, — Чем больше ты рассказываешь, тем дольше живешь.

— Ты был ранен, меньше года назад. Твоя рана так до конца и не зажила. Она болит постоянно. И будет болеть весь остаток твоей недолгой жизни, потому что ты от нее умираешь. Я могла бы тебя вылечить. Вот только резерва у меня осталось очень мало. Но я могу вылечить. И вон того, у него похожая рана, только свежая. Он проживет дольше тебя на пару месяцев. А вон у того рана совсем свежая. Но он ее не лечит. А вон у этого другая рана, она не такая смертельная. Но очень болезненная, эликсиры не помогают. И такую могу вылечить. Но не всех сразу. У меня еще только одно исцеление осталось. Потом надо силы восполнять. А это очень долго и трудно. Мне продолжать? Чем дольше я продолжаю, тем больше ты знаешь о возможностях, которые можешь упустить.

— Ну так лечи, чего ждешь? — святые небеса, дайте мне силы.

— Не могу, нужен контакт через руки.

— Ах, контакт…

— Да. Могла бы аурой, но нельзя. Меня тогда могут обнаружить, а это приведет к мировой катастрофе.

Кажется, они общаются так, что я их не слышу. Кто-то развязал. Вот только не от доброты души. По телу прошла очередная волна боли. Медленно к рукам возвращалась чувствительность. Лечить? Вот сейчас мне этого не хотелось. Даже смотреть на него не могу, но надо. Это единственный шанс, что сразу не убьют, а там, может, удастся сбежать.

— Эй, лови, — я автоматически поймала брошенное.

Солнечное пламя? Я замерла, рассматривая его (сине-зеленая с перламутровыми переливами плоская галька размером мою ладошку, и дырочка присутствует). И внешне замерла, и внутренне. Мне ведь только что не дали даже шанса, да?

— Мы не можем отвечать за то, какими приходим в этот мир. Мы отвечаем только за свои поступки, — я зло смотрела на него, на них на всех, — И ты смел сказать, что Курц не следопыт? Это вы не имеете права так называть себя!

Откуда только силы взялись встать?

— Что уставился?! Я не собираюсь рассыпаться прахом! — и я на мгновение схватила его за руку, успела влить исцеление. Если и это мне не поможет выжить, я не знаю, что тогда поможет. Со всеми ними, так и не спрятавшими оружие, мне не справиться. Сил больше не было. Гнев, давший мне встать, иссяк в слабости. И сосущая пустота разлилась в груди. Я опустилась на землю. Спасительная тьма открыла мне свои ласковые объятья. А еще по руке, той, что сжимала камень давно погибшей СакКарра-Ши, шла волна поддержки и понимания.

Кто-то вливал в пронаждаченное горло шаршах. Простой шаршах, не модифицированный под меня. Но и он принес небольшое облегчение телу. Жаль, мне дали только пару глотков. Потом напоили водой.