Темный целитель(СИ) (Трилогия)

  - Запросто, - пожала плечами, изобразила демонессу из Крадущих Тени.

  - Поразительно, если бы не знал... Я прошу тебя спасти моего внука. Какую цену ты хочешь, чтобы я уплатил?

  - Зашибись! - я потянулась к следующему пирожку, когда уловила движение оборотня: он собирался пришибить старичка тяжелым блюдом. Через миг блюдо разлетелось дребезги, а оборотень лежал, придавленный к полу косой, ногой и шестом Наржара. В его глазах было такое недоумение, что я растерялась.

  - Почему ты остановила его? Я должен зашибиться сам? - спокойно спросил старик, сверкая все тем же дружелюбием.

  - Зачем?

  - Что бы ты помогла Брану.

  - Нет, с тем, что ты от меня хочешь, мы вроде как в общих чертах определились. Зачем ты хочешь поторопить смерть? Мне его отпустить?

  - Да, отпусти. Ты же сама ответила на вопрос о цене.

  - Ты о чем? - я никак не могла врубиться в суть прикола.

  - На вопрос о том, что ты хочешь за жизнь моего внука, ты сказала: 'Зашибись'.

  - Что? Да ты с дуба рухнул! Это же просто восклицание! Как 'офигеть', 'вот это да', 'ух-ты', 'кто бы подумал', 'как неожиданно' ну и тому подобное, - под конец у меня вышло уже значительно тише, вспомнила, как Киалон руку уколол на восклицание 'давай колись'. Может, действительно за речью стоит начать следить?

  - Тогда чего ты хочешь?

  Оборотень тем временем уважительно смерил взглядом мой рост, расстояние от стула, на который я опять села, до того места, где шест стоял, пощупал себя в местах, где его коса придавила, снова на шест посмотрел. Я хотела сохранить маскировку? Вернусь, отправлю Реми не к магам в Учебную Башню, а в театральное училище. Или к местным тайным агентам-шпионам податься? Явно пора озадачиться искусством перевоплощения. Внешность еще не все, совсем не все.

  Пока я заедала свое огорчение пирогами и остатками мяса, в столовой царила тишина. Старик щурил на меня глаза и явно ждал внука, что как раз шел сюда. Через минуту будет. Оборотень уловил, как я покосилась на дверь. Маг вошел, поприветствовал меня кивком головы, на пару мгновений обнял деда и устроился напротив меня.

  - Я не знаю, от чего его спасать. Я вообще не вижу, что ему что-то угрожает. По моим ощущениям, ему еще жить и жить, - посмотрела на старика, что по прежнему бесил меня своим дружелюбием. Если это искусственное, то явно лишнее.

  - И все же я бы хотел, чтобы ты побыла рядом с ним, пока угроза не минует. Вижу, тебе не понятна реакция моего внука. Мы с ним о многом говорили в связи с тем, что через несколько часов я буду уже мертв. Так вот, это моя последняя воля, просьба и желание. Что ты хочешь взамен?

  - Ты слишком многого от меня хочешь. Я могла бы побыть хоть месяц рядом с твоим внуком, если бы не несколько 'но'. Озвучивать эти 'но' не буду. Бран, ты не в обиде, что мы о тебе так, словно тебя здесь нет?

  - Он не в обиде, - ответил вместо него старик. - Не торопись с отказом.

  - Тогда тебе надо рассказать мне все, что ты знаешь и как можно более подробно. Начни с того, кем тебе приходится Аксель. Кстати, чем обусловлено такое отношение Акселя и Брана ко мне? И подумай над тем, не перепутал ли ты причину и следствие.

  - Аксель - троюродный внучатый племянник матери моей покойной жены, - я кивнула, даже не пытаясь представить себе всю длину этой родственной связи. - Касательно отношения к тебе, - он вздохнул. - Это моя вина. Когда я был молод, я встретил женщину, - он задумчиво потер щеку. - Она была чем-то на тебя похожа. Она сказала передать ее слова Брандону через четыре дня, после того, как он полностью поседеет. Сказала, чтобы он искал в храме жизни в двух днях от пропажи. Сказала, чтобы он был осторожным и не смотрел ей в глаза три ночи. Тогда я не знал никакого Брандона. Я никому не говорил об этой встрече и об этих словах. Представить мое удивление, когда моя невестка решила так назвать своего сына и настояла на этом. Месяц назад, я увидел свою смерть. Мой внук еще очень молод, ему до седины тогда было еще очень и очень далеко. Я опасался, что... я все ему рассказал. Ему, и Акселю, попросив его позаботиться о моем единственном внуке.

  - Это все, что сказала та женщина?

  - Да.

  - И что можно понять из этих скудных крох? Почему 'ей' - это мне? Почему три ночи во сне? Может быть, будет еще кто-то и наяву?

  - Сразу видно, что ты не знакома с искусством прорицания.

  - С искусством? - фыркнула. - Не знакома.

  - Да, - если не умерит накал дружелюбия и оставшихся пары часов не проживет, я раньше прибью. - И поверь, мне достаточно было только увидеть тебя, чтобы понять, что именно о тебе и шла речь.

  - Чушь, - отмахнулась. - И что за пропажа? Вот эта? Так вот она. А если я несу ему смерть, то мне и стоит держаться от него подальше.

  - Нет! - он вдруг испугался. - Нет, пожалуйста!

  - Ты чего?

  - Не уходи. Я вижу, ты уже почти ушла.