Темный Цветок. Надежда

– Можно я буду называть вас папой? – я же ведь могу спросить, правильно? Ведь ничего страшного, если я просто спрошу. Но видимо я спросила зря. Дамиан неожиданно застыл на месте и так удивленно посмотрел на меня. Я почувствовала его сильное волнение. Его сердце стучало так быстро. Видимо он очень сильно испугался этого предложения. Надо что-то сделать, надо как-то его успокоить. Свободной рукой, одна моя рука была занята, потому что мы шли под ручку с Дамианом, я дотронулась до его плеча и посмотрела прямо в глаза, чтобы успокоить.

– Пожалуйста, не принимайте близко к сердцу. Я просто спросила, я не настаиваю. Я все понимаю, ведь вы мне не отец. Просто… – я не успела договорить, Дамиан положил свою руку поверх моей, что покоилась на его плече.

– А я все равно приму это близко к сердцу. Мне было бы очень приятно, если бы ты начала называть меня папой. Поверь, я считаю тебя своей дочерью, пусть и не кровной. Я и сам хотел предложить тебе это, но подумал, вдруг ты не захочешь. А заставлять тебя, мне не хотелось. Поэтому когда ты первая это предложила, я был удивлен и очень рад этому.

– Правда?

– Правда. – Дамиан кивнул головой в знак одобрения и улыбнулся.

Я не смогла сдержать свои эмоции и обняла его крепко-крепко.

– Спасибо… папа. – и снова я почувствовала, как сердце Дамиана забилось чаще. Теперь я понимала, что это вовсе не испуг, это было счастье.

На сердце стало так тепло и легко. У нас обоих. С таким теплым и хорошим настроением мы продолжили свой путь. Мы шли и улыбались, излучая неподдельное счастье. Ему не хватало ощущения той связи с Терией, которую я смогла ему предоставить. А мне не хватало родительской заботы. И вот мы нашли друг друга. Да, это настоящее счастье. Чувства – это так здорово. Когда я только появилась из дерева, я ничего не чувствовала. Это было ужасно, хотя в тот момент мне было все равно. Ничего не чувствовать – значит не жить, а просто существовать. И вот, пока я размышляла о глобальном, я и не заметила, как мы уже подошли к выставке. Выставка находилась на улице, где стояло несколько шатров. Каждый из шатров был посвящен определенной тематике. В одном из них было очень много картин и скульптур, посвященных природе и ее явлениям. В другом были представлены людские пороки и грехи. В третьем сколько бы я не старалась понять тематику, у меня так и не получилось это сделать. А Дамиан даже и не собирался мне в этом помогать. Он просто наблюдал за тем, как я пытаюсь что-то увидеть и понять в представленных экспонатах. И вот мы вошли в четвертый шатер. Я практически сразу почувствовала чью-то боль и чувство безнадежности. Пытаясь понять, от кого же так явно исходят эти эмоции, я начала осматриваться. Словно собака преследующая добычу по запаху, я пыталась найти источник это боли. Когда же я его нашла, я была слегка удивлена.

Источником оказалась статуя. Дамиан, следовавший все это время за мной по пятам, восхищенно вздохнул.

– Это она.

– Это та самая статуя, о которой вы говорили?

– Да, это она. – все, что смог вымолвить в тот момент Дамиан, пораженный красотой и аурой статуи.

Я, конечно, тоже видела, насколько она была потрясающей и пленительной, но я также чувствовала ее. Я протянула руку, чтобы дотронуться до нее. Несмотря на то, что камень должен был быть холодным и твердым на ощупь, все же он оказался теплым и нежным. Дотронувшись, я еще сильнее ощутила чувство, словно безвыходности и безнадежности. Но в ту же секунду, ладонью я почувствовала искорку надежды в статуе. Статуя не могла чувствовать, ведь это невозможно. Но я ощущала ее душу, ее скорбь и желание наконец освободиться. Это было похоже на проделки демонов. Но в моем мире демоны не заключали души в статуи, хотя в принципе это вполне возможно. И что же мне делать? Я знаю, что могу ее освободить. Я могу забрать ту энергию, ту силу, что держит ее в этой каменной тюрьме. Но зачем мне ей помогать? С какой стати? Да и имею ли я на это право, решать, что будет с душой? Я не знала что делать. Поэтому я решила спросить того, кому доверяю больше всех на свете.

– Дамиан, помогите мне.

– Что случилось? – оторвавшись, наконец, от созерцания статуи, он повернулся и обеспокоенно посмотрел на меня. Все-таки у этой статуи очень сильное влияние за счет той силы, что заключила душу внутри нее. Даже Дамиан поддался ее влиянию, хотя его душа гораздо сильнее, чем у других людей. На меня эти чары не действуют, потому что я являюсь харитой. На харит и акербу очень сложно воздействовать.

– Внутри этой статуи находится душа. Она мучается и хочет освободиться. Должна ли я ей помочь? Но если я ей помогу, эта статуя уже не будет такой притягательной, люди потеряют к ней интерес. К тому же я могу нарушить что-то в вашем мире.

– Ты должна сделать, так как велит тебе сердце, а не так как я посоветую тебе. Выставка будет еще две недели. У тебя еще есть время подумать и решить все самой. Ты должна почувствовать, как тебе лучше поступить.