Темпориум

Птах и варга пришли за ней сегодня утром… когда в Ялте было утро. Вовремя пришли, а то Анька начинала подозревать, что сошла с ума. Оказывается, нет, не сошла. Птах пытался ей объяснять что-то о структуре Вселенной, о свёрнутых измерениях, которые на самом деле никакие не свёрнутые, просто мы туда не можем попасть. А жители этих измерений точно так же не могут попасть к нам. Он много чего объяснял, но Анька и в школе троечницей по физике и математике была, а тут такое! Только и поняла, что беда в посёлке началась из-за того, что какой-то безответственный человек похитил «артефакт» в других измерениях и притащил сюда. Воровать нехорошо, это Анька знала с детства. И не только артефакты, любые чужие вещи. А этот человек только тем и занимался, что воровал чужое, потому Птах и варга называли его не по имени, а просто – «Вечный вор».

Сами они были кем-то вроде милиционеров, охраняющих порядок в «свёрнутых пространствах». Должность Птаха называлась «старший оперуполномоченный отдела по борьбе с хронопространственными…» – остальное Анька не запомнила. Должность варги звучала коротко – «варга». Её имени Птах не назвал. Может, не знал, может, произносить его было запрещено? С девочкой варга не разговаривала, стояла рядом словно статуя. И складки её чёрного балахона не шевелились, хоть с моря дул довольно-таки свежий ветер. Варгу Анька побаивалась. И Птаха побаивалась, но он был ближе и понятней. Он был свой, «земной», хоть и пришёл из какого-то далёкого-далёкого будущего. А варга была чужой, из других измерений. Тех самых, где Вечный вор стащил артефакт.

Аньку Птах и варга взяли с собой, потому что без неё не смогли бы пройти в посёлок. Не в качестве проводника взяли – окрестности Аю-Дага Птах знал превосходно, а у варги нюх был острее, чем у любой ищейки. «Нам нужен постоянно действующий хронопространственный маяк, – объяснил Птах. – Желательно самодвижущийся». Становиться хронопространственным маяком, пусть и самодвижущимся, было обидно. Но Анька согласилась. Нужно же как-то прекратить это безобразие! Нужно найти Вечного вора, отобрать у него артефакт, отдать варге – пусть уносит к себе, в свои свёрнутые измерения! Аньке очень хотелось попасть домой, снова увидеть маму и папу.

– Аня! – окликнул её Птах, выдёргивая из воспоминаний в сырую, зябкую действительность. – Иди первой.

Оказывается, они уже спустились с горы и стояли возле калитки, ведущей на территорию санатория. Калитка почему-то была приоткрыта, замок исчез. Ох как не хотелось Аньке заходить туда! Тем более – первой. Она даже дыхание задержала, когда переступала металлический порожек.

Ничего страшного не произошло. Она стояла на асфальтовой дороге, бегущей вдоль склона. Однако асфальт почему-то был старый-престарый, растрескавшийся от времени, словно его давным-давно не ремонтировали. И это было неправильно. Не могло быть такой дороги в военном санатории!

– Интересно, какой у них здесь год? – спросил неизвестно у кого Птах. Повертел головой, легонько подтолкнул Аньку в спину. – Топай! Только не очень быстро.

Теперь он шёл последним, прикрывая спутниц. Снял с плеча своё оружие, похожее на маленький, без приклада, автомат с коротким толстым дулом. Варга шла рядом с Анькой, слева, отстав на полшага. Девочка прямо-таки слышала, как она внюхивается в окружающее. Хоть внюхиваться-то было и не во что – запахи отсутствовали. И запахи, и звуки.

Они оставили за спиной один поворот, второй, миновали базилику святых Апостолов. Можно было и дальше идти по этой дороге, а можно – свернуть влево, на лесенку, убегающую вниз, к лечебному корпусу. Анька хотела спросить, как лучше. И вдруг увидела: на нижней ступеньке лестницы сидел маленький серый котёнок. Сидел и смотрел на неё.

– Ой, котик! Откуда ты тут взялся?

Она поскакала по ступенькам вниз, к котёнку. Надо же поймать его, пока не убежал. Такому маленькому не место здесь…

– Стой! – заорал Птах. – Назад!

И жуткий его крик заставил мгновенно понять – что-то она сделала неправильно! А потом лестницу выдернули из-под ног, и Анька покатилась с песчаного полутораметрового обрыва в густую, высокую траву.

Трава была странная, раньше она такой никогда не видела. И почему-то очень хрупкая – ломалась от каждого прикосновения, забрызгивая ярко-зелёным, резко пахнущим соком. Да, здесь запахи были. И звуки. Громоподобный рык заставил забыть о траве, поднять голову…

В тридцати шагах от неё стоял… Вот уж такого Анька точно не видела! Даже в кино. Огромная зубастая пасть с маленькими, выпученными, налитыми кровью глазками по бокам. Нет, всё остальное – голова, туловище, лапы – у страшилища тоже имелось. Но успела Анька разглядеть только пасть. И совершенно точно определила, что поместится туда целиком. Прямо сейчас поместится…

Тёмная тень промелькнула над головой. Птах перепрыгнул через неё, выпрямился, вскинул скорчер. Узкая радужная струя ударила чудищу в морду. Рык мгновенно сменился визгом, таким высоким, что у Аньки заложило уши.