Tempus Colligendi

— А вот этот парный портрет, — вдохновенно повествовала миссис Боунс, указывая на церемонно поклонившуюся немолодую пару, — это у нас уже 1832 год. Эдмунд Боунс и Береника Боунс, урожденная Блэк — двоюродная прабабка уже известного вам директора Финеаса Блэка, конечно же. Она довольно надолго пережила Кастора, своего старшего брата.

— Бедный Кастор..., — вздохнула леди Береника. — Увы, в нашей семье редко когда случается спокойное поколение. Не одно, так другое, не Наполеон, так Волдеморт.

Следующий портрет также был парным. Но ни широкоплечий и почти облысевший мужчина в красном мундире, ни викторианского вида дама на нем в сторону хозяев даже не посмотрели. Не могли.

— Каролина, младшая дочь Эдмунда и Береники, — кивнула Эдит, — с мужем.

— Маггл? — осведомился Гарри с интересом. Он помнил Ислу Блэк, вырезанную с древа к чертям собачьим за то же самое.

— И какой! Сэр Уильям Денисон, кавалер ордена Бани, — нараспев повествовала хозяйка, — генерал-губернатор Тасмании, потом Нового Южного Уэльса, потом Мадраса, и временный вице-король Индии, кстати, — Эдит улыбнулась. — Ненадолго, но все-таки.

— И мать не была против? Она же Блэк, все-таки, — спросил было Гарри. Эдит Боунс посмотрела на него немного насмешливо.

— Против чего? Кстати, обратите внимание: Каролина завещала не делать ее волшебных портретов, раз уж с Уильямом это невозможно

Последним же, у самой двери, висел вполне себе живой парадный портрет, изображавший довольно молодого еще мужчину в тонких очках. Он не так уж сильно напоминал Этельреда — пониже ростом, куда как покрепче, аккуратно выбритый — но явно походил на Амелию. Эдгар Боунс, боевик Ордена Феникса.

Эдгар не сказал ничего — лишь отсалютовал Гарри палочкой. Не задумываясь, Гарри ответил.

* * *

— И что же вы об этом думаете? — спросил Этельред, когда они, миновав Галерею, уже расселись за столом. Гарри усадили рядом со Сьюзи, но точно напротив господина Боунса. Прием и перекрестный допрос разом.

— Две вещи, — аккуратно начал Гарри. — Первая: вы тут серьезно относитесь к своей родословной, конечно, но не так, как Блэки. В смысле, не то что не выжигаете магглов, а гордитесь ими.

— Естественно, — пожал плечами Этельред. — Именно поэтому мой дорогой брат Эдгар пошел к Дамблдору. Мы гордимся не магами и не магглами — это было бы попросту глупо. Мы гордимся интересными людьми. Но второе?

— Второе, — продолжил Поттер, — то, что вкус к истории у вас тут наследственный, — он чуть повернулся к Сьюзи, улыбаясь.

— Ну, мама училась у Батильды Бэгшот, — кивнула Сью явно довольно.

— Но не истории, мистер Поттер, — так же улыбнулась Эдит, — это я оставила дочери. У меня все куда проще. Генеалогия.

Гарри вновь испытал нечто странное — мысли на тему даже не куда он попал, а в качестве кого. Но Этельред поманил домовиху Микки к столу.

— Итак, мистер Поттер, вы желаете гуся? Или утку в апельсинах?

* * *

Ужин прошел немного странно: больше всего говорил Гарри. Когда Амелия кратко, но очень едко рассказала о покушении в книжном, ему пришлось долго объяснять и про ФОБ, и про учебу аппарации. Когда речь зашла о Хогвартсе и Сьюзи рассказала несколько случаев с Амбридж — из Гарри вытянули, как он организовывал хоть какое-то обучение. Немного зацепили Отдел Тайн, помянули добрым словом Дамблдора, потом Эдгара Боунса, а после тоста за Джеймса и Лили Поттеров Гарри аккуратно вывели на тему его детства.

Нормальный хогвартский студент на месте Гарри уже заполз бы под стол, плакал и ел скатерть. Или подливал бы и подливал себе вина, пока не изобрел бы летающую до Луны метлу. Вот только Боунсы закладывались явно не на обычного подростка: хотя бы перед Амелией, досадливо подумал Гарри, можно было бы не так распускать хвост все эти годы.

Но никакой экзамен не длится вечно, и Гарри наконец поднялся из-за стола после того, как Амелия Боунс преподнесла племяннице чуть закопченный, но вполне читаемый томик по Реставрации.

— Ну что же, теперь моя очередь, — Поттер потянулся за пазуху за тяжелой коробочкой. — Сьюзи, милая. Ты — лучшее, что случалось со мной за последние, — он осекся, — за последние полтора десятка лет. У меня в жизни не так много постоянства, — вздохнул он. — Чулан вчера, Гриммо сегодня; квиддич раньше, война сейчас. Но я бы очень хотел, чтобы ты осталась со мной хотя бы дольше, чем Волдеморт. И это — тебе.

Он отодвинул стул, заходя за спину покрасневшей, как гриффиндорское знамя, девушки. Открыть крышку, пропустить меж пальцев цепочку, подобрать ей густые волосы и застегнуть на шее замок.

— Однако, молодой человек. Однако, — со значением кивнул Этельред. Амелия протерла монокль, а Эдит внимательно присмотрелась к подвеске на шее дочери. И посмотреть было на что. На убранной мелкими брильянтами основе белого золота в форме веера висела крупной каплей одна барочная жемчужина. Спасибо тебе, Сириус, спасибо, Рита, спасибо, спасибо.