Тэмуджин. Книга 2

Привыкнув к новой жизни среди тенистых зарослей, ежедневно преодолевая далекие расстояния по лесным дебрям, по подъемам и спускам, по неровным звериным тропам, они даже походку обрели новую и ходили теперь, слегка наклонившись вперед, мягкими, по-рысьи крадущимися шагами.

Первой это заметила Сочигэл. Когда, собравшись все вместе, они разделывали перед юртой очередную их добычу, она, деревянным ковшиком наполняя косульи кишки густой бурой кровью, рассказывала остальным:

– Вчера я иду от реки с кувшином воды и вижу, будто от опушки идут к нам два хамнигана. Они спустились в ложбину, а я стала и жду, гадаю, что это еще за люди тут появились. Немного погодя вышли они на бугор, уже поближе, я смотрю, а это наши Хасар с Бэлгутэем идут… пригнулись, как рыси на охоте, и вышагивают, будто следы разнюхивают… Ну, думаю, так мы здесь все скоро превратимся в хамниганов.

В середине лета Хасар с Бэлгутэем на двух старых конях отправились осматривать дальние места вверх по Онону. Выехали они с рассветом, а к полудню были на узкой горной речке, впадающей в Онон с правой стороны.

Шум воды заглушал звуки вокруг. Хасар шел впереди, ведя коня в поводу и глядя под ноги, выбирая дорогу среди прибрежных камней. Увидев перед собой устье другой речки, он остановился и, оглядев ее пенистые воды, спускающиеся из ближнего распадка, обернулся к Бэлгутэю.

– Передохнем, заодно подкрепимся рыбой. Тут, наверно, есть хариусы.

– Я тоже проголодался, – устало отозвался Бэлгутэй. – Никак не привыкну ходить по камням…

Разнуздали коней, напоили их в прибрежной отмели и привязали к кустам.

Наспех заострив ножами сосновые палки, они скоро накололи среди прибрежных камней по крупной рыбине. Не снимая чешуи, нанизали их на те же палки от пасти до хвоста.

С трудом раздули огонь. Сыроватые ветки, которые они наломали от палой сосны, лежавшей неподалеку от реки, долго не хотели разгораться. Поддавшись, наконец, пламени, они яростно шипели и трещали, разбрасывая вокруг искры, заполнив синим дымом весь берег.

– Надо было березовых сучьев найти, – отползая от костра и отдуваясь, щуря глаза от едкого клуба, опахнувшего лицо, говорил Бэлгутэй.

– Долго искать пришлось бы, – Хасар, взяв свой рожон, поднял его над огнем. – И так обойдемся, не дома…

Рыба жарилась долго. Хасар в шутку отпихивал рожон Бэлгутэя, занимая все место над огнем. Тот, переползая на другое место, заходил с другой стороны.

У Хасара рыба поспела раньше и он, с хрустом откусывая от обугленной туши горячий кусок, посмеивался, глядя на Бэлгутэя. Тот с добродушной улыбкой дожаривал свою рыбу, глядя, как с треском стекают на огонь желтые капли рыбьего жира, терпеливо глотал слюни.

Ели молча и жадно.

Насытившись первым, Хасар отбросил в сторону обглоданную рыбью хребтину и тут увидел, как в кустах на той стороне речки шевельнулась ветка и, немного погодя, на берег вышли трое таких же, как и они, подростков. Бэлгутэй проследил за его настороженным взглядом, обернулся.

– Люди, – удивленно сказал он и замолчал, проглотив в волнении слюну.

– Это хамниганы, – догадался Хасар, увидев искусно вышитые разноцветными лоскутками голенища их гутулов.

Трое подростков, лет восьми-девяти, некоторое время молча смотрели на них, потом один, державший в правой руке железный трезубец на длинном тонком древке, левой призывно махнул им.

Хасар, помедлив, встал с места и спустился к берегу. За ним поспешил Бэлгутэй. Теперь их с хамниганами разделяло русло неглубокой речки в десяток шагов шириной.

«Зря мы так близко подошли, – запоздало подумал Хасар. – Если захочет, то может метнуть трезубцем. Надо было зарядить луки и спросить, что надо…»

– Вы кто? – неверно выговаривая монгольские слова, спросил хамниган с трезубцем, видно, старший из них. – Из какого племени?

– Мы кият-борджигины, – сказал Хасар. – А вы кто?

– Мы лимагиры, – ответил тот и повел рукой, указывая на берег речки. – По эту сторону наша земля.

– Сколько у вас людей? – помедлив, спросил Хасар.

– Не скажу! – сжимая древко трезубца и ожесточив лицо, выкрикнул хамниган. – Какой ты хитрый…

– Ладно, – примиряюще сказал Хасар, вспомнив строгий наказ Тэмуджина ни с кем не вступать в ссоры. – Мы пойдем назад.

Не оглядываясь, они поднялись на свой берег, взяли за поводья своих лошадей и пошли вниз по берегу. Перед тем, как повернуть за излучину, Хасар оглянулся. На том месте, где только что стояли подростки-хамниганы, уже никого не было.

– Видно, они были недалеко и увидели дым, – пыхтел сзади Бэлгутэй. – Что было бы, если бы мы сразу перешли реку?..

Хасар, не отвечая ему, гадал про себя о том, как отнесется к их встрече с хамниганами брат Тэмуджин.

«Никогда нельзя узнать, что у него сейчас на уме, – размышлял он, глядя под ноги, обходя острые камни. – То он требует ни с кем не ссориться, то велит бросать арканы и душить людей насмерть… Ну, здесь-то я сделал все так, как он велел, ни слова лишнего не сказал, ссоры не начинал. Придраться ему будет не к чему…»