Читаем Темза. Священная река полностью

Бассейн Темзы по большей части опоясан холмами. На западе это Котсуолд-хиллз; у своего северного края эта гряда, описывая дугу, идет к Эдж-хиллу, а затем стена холмов пересекает Центральное плоскогорье и достигает вытянутой полосы Восточноанглийской возвышенности, идущей в восточном направлении. К югу от реки холмы, образуя изогнутый край бассейна, тянутся через Марлборо-Даунз, а затем через Норт-Даунз к побережью Кента. Внутри бассейна высота над уровнем моря редко превышает 60 м, и в целом ландшафт можно назвать мягко-волнистым, если не считать большого мелового кряжа Чилтернз. За тысячелетия Темза сумела преодолеть меловую преграду, но холмы Чилтернз все еще стоят как знак древнего катаклизма.

Геология Темзы чрезвычайно сложна, по крайней мере для тех, кто не занимается этой наукой профессионально, но она представляет интерес для интересующихся давними эпохами жизни земли. Выше так называемой Горингской бреши, где Темза пробила себе путь сквозь меловую гряду, часть которой составляет Чилтернз, преобладают долины с мягкой глинистой почвой и кряжи из песчаника и известняка. Ниже Горинга река течет через “Лондонский бассейн”, состоящий из мела, песка, гравия и глины. На западе известняк Котсуолдс сменяется районом, называемым “Оксфордская глинистая долина”, следом за которым идет мел Чилтернз и Беркшир-Даунз; далее, на юг от Чилтернз, снова глина, а затем – песчаник, песок и гравий.

Всюду, конечно, есть местные вариации и отличия, обусловленные течениями древних океанов и доисторическими катаклизмами. Имеются, например, моренные участки гравия и валунной глины, которые перемещались вследствие движения ледников. Сама река тоже создавала вдоль своего русла разнообразные слои глины и гальки. Уровни глины и камня – это следы процессов, длившихся сотни миллионов лет, символы продолжительности, недоступной уму человека. Это ленты в волосах Геи. Вспомним вопрос, заданный Богом Иову: “Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь”. В конце XVII века епископ Бернет написал книгу, озаглавленную “Священная теория Земли”; подобную книгу и сегодня можно было бы написать о реке.

“Лондонский бассейн” может служить образцом топографического разнообразия. Меловая основа покрыта здесь гравием и глиной, причем глубина мела варьируется в зависимости от места: в Ламбете это 76 м от поверхности, а немного ниже по реке – в Ротерхайте – всего 14 м. Chilt – это мел по-саксонски, отсюда название Чилтернз. Поверх мела лежат слои крапчатой глины и пропускающего влагу песка, выше идет наносная “лондонская глина”, чей возраст около 60 миллионов лет, и наконец – гравий и кирпичная глина.

Эти древние каменные породы все еще играют важную роль в приречной жизни; такие города, как Гринвич и Гринхайт, Вулидж и Грейвзенд, стоят на меловых обнажениях. Там, где Темза перед впадением притока Чируэлл круто поворачивает на юг, имеется участок древнего гравия. На нем выстроен Оксфорд. Эти камни служат основанием нынешней жизни. Упомянутая кирпичная глина стала материалом для множества лондонских построек. Часто замечали, что в городках и деревнях вдоль Темзы строения соответствуют своему окружению – от золотистого котсуолдского камня фермерского дома до кремнистых стен и известковой штукатурки амбара или голубятни. Всякий раз камень составляет часть “гения места”.

В свое время обсуждалась тайна меловых пещер около реки – больших, сязанных между собой подземных полостей, похожих на сосуды с узкими горлышками. Они представляли собой вертикальные шахты, оканчивающиеся колоколообразными камерами, которые были соединены с другими похожими камерами. Их назначение объясняли по-разному: одни считали их древними обсерваториями, другие – зернохранилищами, третьи – гробницами, четвертые – убежищами от врагов. Скорее всего, однако, саксы добывали в этих шахтах мел. Прямых доказательств этому, впрочем, нет.

Есть также феномен террас, образовавшихся при понижении уровня моря. Когда этот уровень падает, соответственно опускается и уровень реки, и прежняя пойма образует выступ (террасу) над новой поймой. Например, Бойн-хиллская терраса возвышается над нынешним уровнем реки на 30 м, и возникла она примерно 375 000 лет назад. Позднее появилась терраса Таплоу, она на 15 м ниже. Самая недавняя называется просто Пойменная терраса. Есть и другие градации и вариации террас, с другими названиями. Аллювиальная пойма в верхнем течении Темзы – сравнительно новое образование, датируемое всего-навсего вторым тысячелетием до н. э., а что касается террас в черте Лондона, то они, как ни странно, очень заметны, ибо, чтобы облегчить их преодоление, потребовалась человеческая изобретательность. Крутой подъем от набережной Виктории к Стрэнду у станции метро Чаринг-Кросс – свидетельство разлома, произошедшего в былую геологическую эпоху. Расстояние между средней и верхней террасами Темзы можно оценить взглядом, если встать возле Национальной галереи к северу от Трафальгарской площади. Мы топчем ногами предысторию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности
Логика чудес. Осмысление событий редких, очень редких и редких до невозможности

Мы живем в мире гораздо более турбулентном, чем нам хотелось бы думать, но наука, которую мы применяем для анализа экономических, финансовых и статистических процессов или явлений, по большей части игнорирует важную хаотическую составляющую природы мироздания. Нам нужно привыкнуть к мысли, что чрезвычайно маловероятные события — тоже часть естественного порядка вещей. Выдающийся венгерский математик и психолог Ласло Мерё объясняет, как сосуществуют два мира, «дикий» и «тихий» (которые он называет Диконией и Тихонией), и показывает, что в них действуют разные законы. Он утверждает, что, хотя Вселенная, в которой мы живем, по сути своей дика, нам выгоднее считать, что она подчиняется законам Тихонии. Это представление может стать самоисполняющимся пророчеством и создать посреди чрезвычайно бурного моря островок предсказуемости. Делая обзор с зыбких границ между экономикой и теорией сложности, Мерё предлагает распространить область применения точных наук на то, что до этого считалось не поддающимся научному анализу: те непредсказуемые, неповторимые, в высшей степени маловероятные явления, которые мы обычно называем чудесами.Если вы примете приглашение Ласло Мерё, вы попадете в мир, в котором чудеса — это норма, а предсказуемое живет бок о бок с непредсказуемым. Попутно он раскрывает секреты математики фондовых рынков и объясняет живо, но математически точно причины биржевых крахов и землетрясений, а также рассказывает, почему в «черных лебедях» следует видеть не только бедствия, но и возможности.(Альберт-Ласло Барабаши, физик, мировой эксперт по теории сетей)

Ласло Мерё

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная публицистика / Документальное
Искусственный разум и новая эра человечества
Искусственный разум и новая эра человечества

В 2017 году нейронная сеть AlphaZero стала самым лучшим игроком в шахматы. Зная лишь правила игры, она смогла разработать уникальную выигрышную тактику всего за 4 часа. Спустя три года программа искусственного интеллекта в Массачусетском технологическом институте смогла решить более сложную задачу – разработать новый вид антибиотика, халицин. Он способен уничтожать бактерии, устойчивые ко всем остальным лекарственным препаратам.Программное обучение проникает во все сферы жизни: его используют в транспортной отрасли, медицине, торговле, финансах, правоохранительной деятельности и других областях. Нейросети способны быстро придумывать идеи и инновации, на разработку которых людям потребовались бы десятилетия, если не вся жизнь. Ученые надеются, что благодаря ИИ мы сможем решить глобальные проблемы: найти лекарства от смертельных болезней, справиться с голодом и низким уровнем образования в отдельных регионах, безопасно освоить Мировой океан и космос. Но использование искусственного разума может иметь и негативные последствия, ведь многие процессы в его работе остаются непостижимыми для человека.Авторы этой книги собрали рассуждения о возможностях и проблемах, связанных с появлением ИИ. Они объясняют, какие радикальные изменения могут произойти в нашей истории, понимании мира и собственной роли в нем, и помогают осознать влияние ИИ на будущее нашего общества.Зачем читать• понять, как работает машинное обучение;• узнать, как будет выглядеть будущее, в котором люди сотрудничают с разумными машинами;• подготовиться к потенциальным опасностям, которые могут возникнуть из-за неправильного использования ИИ;• понять, как трансформируется безопасность и мировой порядок.Вы узнаете• какие социальные, политические, философские и этические проблемы возникнут перед человечеством в связи с распространением ИИ;• как ИИ будет влиять на международные отношения и развитие оборонной отрасли;• как будет выглядеть война с использованием ИИ;• чем поколение «ИИ-аборигенов» будет отличаться от современных людей.Для когоДля философов, политиков, социологов, общественных деятелей, инженеров и всех, кто интересуется развитием искусственного интеллекта.

Генри Киссинджер , Дэниел Хаттенлокер , Эрик Шмидт

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное