Читаем Темза. Священная река полностью

Бассейн Темзы по большей части опоясан холмами. На западе это Котсуолд-хиллз; у своего северного края эта гряда, описывая дугу, идет к Эдж-хиллу, а затем стена холмов пересекает Центральное плоскогорье и достигает вытянутой полосы Восточноанглийской возвышенности, идущей в восточном направлении. К югу от реки холмы, образуя изогнутый край бассейна, тянутся через Марлборо-Даунз, а затем через Норт-Даунз к побережью Кента. Внутри бассейна высота над уровнем моря редко превышает 60 м, и в целом ландшафт можно назвать мягко-волнистым, если не считать большого мелового кряжа Чилтернз. За тысячелетия Темза сумела преодолеть меловую преграду, но холмы Чилтернз все еще стоят как знак древнего катаклизма.

Геология Темзы чрезвычайно сложна, по крайней мере для тех, кто не занимается этой наукой профессионально, но она представляет интерес для интересующихся давними эпохами жизни земли. Выше так называемой Горингской бреши, где Темза пробила себе путь сквозь меловую гряду, часть которой составляет Чилтернз, преобладают долины с мягкой глинистой почвой и кряжи из песчаника и известняка. Ниже Горинга река течет через “Лондонский бассейн”, состоящий из мела, песка, гравия и глины. На западе известняк Котсуолдс сменяется районом, называемым “Оксфордская глинистая долина”, следом за которым идет мел Чилтернз и Беркшир-Даунз; далее, на юг от Чилтернз, снова глина, а затем – песчаник, песок и гравий.

Всюду, конечно, есть местные вариации и отличия, обусловленные течениями древних океанов и доисторическими катаклизмами. Имеются, например, моренные участки гравия и валунной глины, которые перемещались вследствие движения ледников. Сама река тоже создавала вдоль своего русла разнообразные слои глины и гальки. Уровни глины и камня – это следы процессов, длившихся сотни миллионов лет, символы продолжительности, недоступной уму человека. Это ленты в волосах Геи. Вспомним вопрос, заданный Богом Иову: “Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь”. В конце XVII века епископ Бернет написал книгу, озаглавленную “Священная теория Земли”; подобную книгу и сегодня можно было бы написать о реке.

“Лондонский бассейн” может служить образцом топографического разнообразия. Меловая основа покрыта здесь гравием и глиной, причем глубина мела варьируется в зависимости от места: в Ламбете это 76 м от поверхности, а немного ниже по реке – в Ротерхайте – всего 14 м. Chilt – это мел по-саксонски, отсюда название Чилтернз. Поверх мела лежат слои крапчатой глины и пропускающего влагу песка, выше идет наносная “лондонская глина”, чей возраст около 60 миллионов лет, и наконец – гравий и кирпичная глина.

Эти древние каменные породы все еще играют важную роль в приречной жизни; такие города, как Гринвич и Гринхайт, Вулидж и Грейвзенд, стоят на меловых обнажениях. Там, где Темза перед впадением притока Чируэлл круто поворачивает на юг, имеется участок древнего гравия. На нем выстроен Оксфорд. Эти камни служат основанием нынешней жизни. Упомянутая кирпичная глина стала материалом для множества лондонских построек. Часто замечали, что в городках и деревнях вдоль Темзы строения соответствуют своему окружению – от золотистого котсуолдского камня фермерского дома до кремнистых стен и известковой штукатурки амбара или голубятни. Всякий раз камень составляет часть “гения места”.

В свое время обсуждалась тайна меловых пещер около реки – больших, сязанных между собой подземных полостей, похожих на сосуды с узкими горлышками. Они представляли собой вертикальные шахты, оканчивающиеся колоколообразными камерами, которые были соединены с другими похожими камерами. Их назначение объясняли по-разному: одни считали их древними обсерваториями, другие – зернохранилищами, третьи – гробницами, четвертые – убежищами от врагов. Скорее всего, однако, саксы добывали в этих шахтах мел. Прямых доказательств этому, впрочем, нет.

Есть также феномен террас, образовавшихся при понижении уровня моря. Когда этот уровень падает, соответственно опускается и уровень реки, и прежняя пойма образует выступ (террасу) над новой поймой. Например, Бойн-хиллская терраса возвышается над нынешним уровнем реки на 30 м, и возникла она примерно 375 000 лет назад. Позднее появилась терраса Таплоу, она на 15 м ниже. Самая недавняя называется просто Пойменная терраса. Есть и другие градации и вариации террас, с другими названиями. Аллювиальная пойма в верхнем течении Темзы – сравнительно новое образование, датируемое всего-навсего вторым тысячелетием до н. э., а что касается террас в черте Лондона, то они, как ни странно, очень заметны, ибо, чтобы облегчить их преодоление, потребовалась человеческая изобретательность. Крутой подъем от набережной Виктории к Стрэнду у станции метро Чаринг-Кросс – свидетельство разлома, произошедшего в былую геологическую эпоху. Расстояние между средней и верхней террасами Темзы можно оценить взглядом, если встать возле Национальной галереи к северу от Трафальгарской площади. Мы топчем ногами предысторию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мировой литературный и страноведческий бестселлер

Викторианский Лондон
Викторианский Лондон

Время царствования королевы Виктории (1837–1901), обозначившее целую эпоху, внесло колоссальные перемены в столичную лондонскую жизнь. Развитие экономики и научно-технический прогресс способствовали росту окраин и пригородов, активному строительству, появлению новых изобретений и открытий. Стремительно развивалась инфраструктура, строились железные дороги, первые линии метро. Оделись в камень набережные Темзы, создавалась спасительная канализационная система. Активно велось гражданское строительство. Совершались важные медицинские открытия, развивалось образование.Лайза Пикард описывает будничную жизнь Лондона. Она показывает читателю школы и тюрьмы, церкви и кладбища. Книга иллюстрирует любопытные подробности, взятые из не публиковавшихся ранее дневников обычных лондонцев, истории самых разных вещей и явлений — от зонтиков, почтовых ящиков и унитазов до возникновения левостороннего движения и строительства метро. Наряду с этим автор раскрывает и «темную сторону» эпохи — вспышки холеры, мучения каторжников, публичные казни и жестокую эксплуатацию детского труда.Книга в самых характерных подробностях воссоздает блеск и нищету, изобретательность и энергию, пороки и удовольствия Лондона викторианской эпохи.

Лайза Пикард

Документальная литература

Похожие книги

Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика