Тень

– Лично не знала. Я… Ох. – Туристка убрала бумажку в карман, вытерла руку о штанину и протянула Кате: – Я Анна. Приехала сюда из Чехии, чтобы с тобой познакомиться.

– Катя, – зачем-то назвалась Катя. Она неловко ответила на рукопожатие.

– А я Гоша, – пробормотал Гоша под нос, – но это, очевидно, никого не волнует.

И он был прав, потому что ни Катя, ни Анна больше не обращали на него никакого внимания.

«Туристка из Чехии, – подумала Катя, – знала моего отца. Не лично. Волк». Она зажмурилась. Анна смотрела на нее с прищуром.

– Ты маленькая, – хмуро пробормотала она, – и щуплая. – Она потянула руку, будто собиралась пощупать бицепс. Катя отступила и уставилась со смесью недоверия и любопытства.

– По крайней мере реакция неплохая, – выдохнула Анна. – Я бы хотела поговорить с тобой, – она наконец заметила Гошу, но ее взгляд ничего хорошего не выражал, – наедине.

– Ну да, – усмехнулся тот, – могли бы еще конфетку прихватить для убедительности. Без обид, – пожал он плечами, – но все это похоже на дурацкое начало второсортного фантастического фильма. Или фильма про маньяков, – добавил Гоша, немного подумав.

Катя нахмурилась. Все, если разобраться, выглядело странно. Вот только разбираться не было времени. Будь у нее шанс подумать, будь она сильнее, хладнокровнее или умнее, она, наверное, сообразила бы, что к чему. А пока ряд событий не укладывался в голове. Хотя все они были связаны. Кажется…

Анна наверняка что-то знала. И… ну, она была не такой уж опасной на вид, пусть и тащила на плечах огромный рюкзак.

Больше всего хотелось отказаться, добраться до дома и спрятаться под одеяло, зарыться в темноту и больше никогда-никогда не возвращаться в реальность.

Вот только черный волк может ждать и там.

Это как в компьютерных играх, когда нужно что-то сделать, пока не истекло время. Пока таймер в верхнем углу экрана не досчитал до нуля. После этого волк выпрыгивает из стены, разрывает тебя на части, а тебе предлагают переиграть.

Но в жизни есть всего одна попытка.

Катя сделала глубокий вдох и кивнула. Гоша схватил ее за руку, но она вывернулась.

– Все в порядке, я позвоню тебе, ладно?

Глава 4 Демоны

Гимназия имени Кузнецова заметно отличалась от большинства школ. Не отличными учителями, конечно, и не качеством образования, как бы ни пытался убеждать директор. Но она была платной и хотя бы внешне не напоминала выкрашенную подъездной краской коробку.

Это было четырехэтажное кирпичное здание П-образной формы с небольшими окнами. Летом окна заменили на пластиковые стеклопакеты, что смотрелось бы хорошо, если бы строители позаботились убрать пленку. А сейчас на белых рамах пестрели мелкие синие надписи.

Катя зажмурилась.

Она каждый день видела эти окна, но, кажется, только сейчас обратила на них внимание. Она, наверное, любовалась бы даже узорами на листьях, лишь бы не напрягать голову над действительно важными вопросами.

Что это за девушка – Анна?

Куда она идет?

И, самое главное, какого черта Катя идет за ней?

Они завернули за угол и пошли вдоль правого крыла. Рядом находилась детская площадка. Малыши носились между качелями, гонялись друг за другом и наперебой кричали. Сначала звуки сливались в неразличимый шум, но, когда они подошли ближе, Катя услышала.

…когда свет лишится власти.

Тень порвет тебя на части.

Катя моргнула. В следующий миг малыши снова носились друг за другом, хлопая в ладоши и крича: «Сюда! Сюда!» Судя по всему, играли они в какую-то разновидность салочек.

Катя подняла глаза к небу, тучи с севера приближались. Она поежилась от холода – скоро начнется гроза. Анна поправила тяжелый рюкзак.

– Тебе кто-нибудь рассказывал про охотников? – спросила она низким, гулким голосом.

Катя нахмурилась.

– Люди, которые стреляют в уток? – пробормотала она, провожая детей взглядом. – Вы ведь не этих охотников имеете в виду?

Они опять завернули за угол, прошли по стоптанной, грязной после вчерашнего дождя тропинке и остановились у стены Че Гевары.

Стена осталась еще с советских времен, когда на территории школы хотели сделать пристройку – закрытое поле для игры в футбол и баскетбол. Денег хватило только на внешнюю коробку. Потом проект заморозили, а коробка осталась стоять. В девяностые кто-то заложил взрывчатку, и от коробки осталось полторы стены. В две тысячи седьмом на стене нарисовали портрет Че Гевары. С тех пор место так и называлось. Старшие облюбовали его для грязных делишек: списывали, курили, продавали ответы на контрольные, с недавних пор – спасибо Вятскому и его дружкам – принялись приторговывать травкой.

Лапы елей и ветви тополей на заднем дворе сплетались в причудливую сеть. Катя невольно отшатнулась – на секунду ей вдруг показалось, что лапы тянутся к ней.

«Успокойся, – сказала она себе, – волк не придет». Крики детей до сих пор отзывались в голове: когда свет лишится власти…

Анна огляделась, опустила рюкзак и отерла лоб тыльной стороной ладони.

– Кажется, здесь никого.

Катя кивнула. Она надеялась, что это действительно так.

– Про каких охотников вы говорили?

Анна поджала губы и склонила голову.