Тень

– Ты у меня бегать будешь, как в жопу раненая рысь! Ты понял? – Орал Михалыч человеку в форме лейтенанта полиции еще подъезжая к машине полицейского. Михалыч выскочил из своего древнего, но в невероятно идеальном состоянии шестисотого, и в два прыжка достиг скромный форд лейтенанта, произведенный по госзаказу на площадях Небольшого города-47. Настигнув отшатнувшегося полицейского, Михалыч сбил его с ног, повалил на мокрый, в сжимающийся от соли и снега, асфальт Главной улицы, и принялся пинать заползающего в ужасе под машину погонника. По улице ехали сотни автомобилей, по тротуару шли десятки людей, но никто и не подумал обратить внимание на происходящее. Не потому, что били человека в погонах. А потому что били достаточно четко, уверенно и даже профессионально. Люди видели, что беспокоиться не о чем – добьёт.

Водитель за водителем, проезжая мимо, отправлял быстрый пост в Пищальню: “На Главной улице избивается человека в погонах. Можно не переживать. Явно добьют”. Пешеход за пешеходом, проходя мимо, не имел в этот раз ничего против позиции водителей, подтверждая уже сообщенное: “Точно добьют. Нечего даже останавливаться. Хотя… Мог бы и оставить другим парочку”.

– Еще парочку! – Кричал исчезающий в подземном переходе странный невысокий черно-белый с уходом в оттенки сепии человек, одетый в старое поношенное пальто. На голове у него были повязки, он словно сбежал из операционной. Михалыч на секунду отвлекся на персонажа, но тут же вернулся к занятию. Профессионал не имеет права оставлять процесс без внимания. А Михалыч считал себя именно профессионалом.

– Последний из могикан. – сообщал он доверительно очередному подопечному сведения о себе, прикладываясь раскалённым утюгом к уху подопечного.

Уже все жители как Большого города, так и множества малых городов были в курсе обстановки по полицейскому – подобные вести распространялись мгновенно в социальных сетях. Михалыч еще не закончил, а где-то в Крупном городе-61 у него уже появились последователи. На площади перед Центральной больницей Крупного города-61 они пытались демонстрировать единство с процессом в Большом городе. Последователей было трое. Они добавили жестокости в процесс. Кто-то принес синего жидкого.

– Йодинол… – уважительно протянул Другой Кто-то. – Лей!

Они лили сверху. Заливали с ног до головы человека в погонах, свернувшегося калачиком в ужасе от происходящего. Кто-то лил, в это же время Другой Кто-то жевал буррито, купленное во вновь открывшемся ларьке неподалеку, а Еще Кто-то бегал вокруг со своим умнозвуком, транслируя происходящее в сеть.

– Еще парочку! – Кричал транслирующий Еще Кто-то. – Еще парочку!

На следующий день… Про людей в погонах все забыли. Опять же – в обоих случаях беспокоиться было не о чем – люди справлялись. Сама тема продолжения не получила, а вот решетка… решеткаещепарочку взорвала все социальные сети. Стала фразой сначала дня, затем недели, затем воплотилась в жизнь всех нас в нашей замечательной Странной стране.

– Еще парочку! – Орал счастливый отец под окнами роддома.

– Еще парочку… – Саркастировал возмущенный подсудимый в ответ на приговор суда.

– Еще парочку. – Шептал жадный судья, глядя в переданный ему конверт.

– Еще парочку? – Ужасался выдохшийся муж неугомонной жене.

– Еще парочку?! – Сомневался ребенок, всматриваясь в тянущуюся к нему родительскую руку с ложкой каши.

– Еще парочку!!! – Бушевал стадион…

Мир стал… настоящим миром. Простым, живым, реальным.

Михалыч же давно забыл тот эпизод. Для него это был просто момент обыденной жизни. Стандартный прогон. Что-то случилось из-за чего он позволил себе возмутиться. Разрешил себе проучить негодяя в погонах. Выполнил, реализовал, исполнил. Забыл. Пошел дальше. Меньше минуты все длилось в реальности Михалыча. А мир сотрясался эхом этой минуты, преломив её через призму восприятия, цифровой передачи данных, фильтров, перепостов, отправлений, приемов, искажений, сомнений. А Михалыч заходил в кафе, где у него со мной была…

– Стрелка. В три, завтра, в этом буржуйском, который с телкой зеленой, понял? И без опоздуний, я с опоздунцами жестко.

Михалыч. Скоро старый. Уже обрюзгший. Постоянно влажный. Скользкий и в жирных пятнах от еды, возможно от чего-то еще, быстро и воровато жующий что-то из пакета либо чипсов, либо сухарей, настолько быстро, что невозможно заметить, что он ел, не говоря уже о том, чтобы предположить возможность угоститься оттуда…