Тень

Короче, бро, вот ты покупаешь детектив, выходишь из магазина, ну да, из магазина. Давай на секунду представим, что ты – человек эпохи бумажных книг, классик, да еще и что магазин тут есть где-то поблизости. Книжный. Да. В горах тут. Ну ради примера, хорошо? Не цепляйся к словам. Опять же ствол я в руках держу – не забывай. Так что – сиди смирно и представляй.

Так вот, ты выходишь из магазина, и тебя скручивает полицейский патруль по обвинению в распространении антиобщественных тематик. Ты в шоке, ты требуешь объяснений, а строгий следователь с мясистым лицом вместо ответа направляет свет лампы на купленную тобой книгу. И ты рад, что свет больше не слепит тебя, что он слепит эту дурацкую книгу, дурацкую настолько, что она даже не может понять, что её слепят, но разве ты согласишься с обвинением?

А если, скажем, ты сидишь дома, даже вот тут в твоей пещере, смотришь вовсе не детектив, а просто внутрь себя, ну или куда ты там смотришь когда к стенке лицом с закрытыми глазами сидишь, как вдруг к тебе врываются активисты религиозного толка, разносят все вдребезги, заливают тебя кипящим ладаном, смердящим недвусмысленным запахом, требуя прекратить сеять нечестивое… Внутри себя.

Как они узнают? Как они почувствуют, чем ты там занимаешься в непубличном пространстве своего ума? Нет, они не угадывают. Нет, они не предполагают. Они знают наверняка. Для этого тоже были разрешены вещества – те, кто их не употребляет, уже опасны. Уже склонны к анализу и размышлениям. Да и вообще – против политики государства. Теперь ты в оппозиции если не торчишь. Странная страна – что ты хочешь?

Я увлекся, знаю. Назад в детство. Хотя не скрыться и там от политики. Сейчас там еще хуже с этим, как я понял.

~~~~~

Собирались большой семьей чтобы орать воспоминания в лицо друг другу.

Пересмеивали былое. Радовались прошлому и ситуациям, которые никогда больше снова не случатся. Лирические отступления дают право на расслабление. Прошлое отчаянно сопротивляется рассказам, крепко цепляясь обидами, болями, страданиями за сознание. Прошлое знает – когда мы говорим о нем, его власть ослабевает. Любая власть ослабевает в атмосфере свободного общения. Разве это допустимо? Чтобы власть ослабевала…

~~~~~

В школе каждый ученик спал и видел себя кем-то, хотя многие уже повзрослели, выросли из этих детских мечт, и теперь видели себя с кем-то. В классах нас даже размещали по типам сновидений. Мы были обязаны уведомлять директорат о наших профессиональных грезах, это фиксировалось в большом зеленом промасленном жиром потных директорских рук журнале. Наверно тебе важно будет узнать, что специальный сотрудник школы собирал этот жир с рук директора и промасливал журнал – все было на уровне.

Затем в классе каждому предписывалось своем место для сна. Удобно для отчетности – комиссия по образованию могла прийти с проверкой в любой момент, а мы – вот все тут – уже организованно спим в классах, грезя о нашем светлом будущем. В левом дальнем углу от входа обычно спали гуманитарии, справа от входа располагались кровати будущих физиков, за ними – мечтающие о технических вузах, а напротив двери и ближе к учителю – потенциальные математики. Стены классов, выкрашенные когда-то давным-давно, еще до постройки здания школы, зеленой и белой красками, обшарпанные, потрескавшиеся, облезлые и исписанные ручками, мелом, карандашами, хранили молчание – а что им еще делать камням?

Пахло в классах соответствующе, что, однако никому не ставилось на вид – а ты разве контролируешь себя во сне?

Был еще один, особый сектор – те, кто не снил себе ничего. Их готовили в чиновники. Среди них оказался и я. Сначала я ощущал себя неким изгоем, поскольку нас было всего трое, но постепенно я понял, что именно столь малое количество нашей группы делает нас вовсе не изгоями, но избранными – ибо нас будут избирать.

Я заразился административным будущим… на свою голову… Заразился неожиданно, можно сказать совершенно случайно лишь потому, что с детства родители мне запрещали снить сны, считая их чем-то несерьезным, вредным и даже диссидентским. С другой стороны, я сразу понял – там, где власть, там больше возможностей для бизнеса. Так я сменил банальную романтику венозных дорог и бледный вид потасканного зависимого на феерическую романтику початой бутылки трехрублёвого жидкого вещества и синюшных мешков под глазами.

Жидкое прозрачное вещество в поллитровой бутылке – свое, особенное вещество административной профессии. Я пробовал предложить написать реферат на эту тему: “Вещества, формирующие деятельность”. Центральной идеей было определение взаимосвязей между типами употребляемых веществ и выбором сферы приложения усилий индивидом. Однако отрицание проникло гнилыми щупальцами даже в наставников будущих партийных деятелей, не говоря уже о самих деятелях. Я завязал с основными веществами, перейдя на жидкое, хотя даже тут проявлялось мое прошлое в виде тяги к сухому неразбавленному.