Тень

Шэд точно знала, что современная медэкспертиза обнаружить следы моментального блокиратора не может в принципе. А уж проехать незаметно десяток километров по степи от колхоза, где она объясняла Наташе Поповой, что если поля залить водой даже после посева, то хуже не будет — вообще задачка для дошкольника… Труднее было слесарям с МТС в самогон добавить нейтрализатор вкуса: они буквально глаз с этой бутылки не сводили. А все остальное — вообще рутина. Блокиратор, вливание стакана водки, затем объект направляется в нужную сторону по дороге, а когда движения его теряют четкость — легкое щелчок, вызывающий приступ рвоты и слабый удар, приводящий к резкому вдоху. А все остальное доделает прохладная апрельская ночь… то есть на ночь Шэд все же не рассчитывала и уехала обратно, лишь убедившись, что еще одну строчку в первом списке можно вычеркивать. Но время-то бежит быстро, а список такой длинный…

Откровенно говоря, Таня и не собиралась кого-то пинать на Сальском заводе кузнечно-прессового оборудования: причины, из-за которых завод планы постоянно срывал, она и так знала. Но вот Шэд было нужно, чтобы Сергей Николаевич Береза эти причины сообщил ей вслух и, желательно, при свидетелях. Впрочем, подтолкнуть заинтересованного человека к произнесению нужных слов нетрудно. Немного труднее сделать так, чтобы эти нужные слова и нужные люди услышали и запомнили, но для профессионала почти ничего невозможного нет, так что ранним утром воскресенья разбуженный ни свет, ни заря товарищ Пальцев, что-то бормоча про себя, выписывал Тане командировку на турбинный завод:

— Татьяна Васильевна, если ты сможешь и нас заодно турбину выбить…

— Я, конечно, попробую, но куда мы ее втыкать будем? Турбина без генератора — уголь на ветер.

— А эти венгры…

— Во-первых, на венгров у меня денег не осталось. А во-вторых, даже если вы мне денег и дадите, то они умеют генераторы делать мегаватт максимум до десяти, а турбина будет мегаватт на пятьдесят. Есть, конечно, вариант…

— Выстроить собственный завод?

— Я похожа на дуру непроходимую? Мощные генераторы делает Сименс и Электросила… а я да, похожа на дуру: одного завода на всю страну явно недостаточно. Я-то сначала подумала, что пусть венгры у немцев генератор купят и нам за свой продадут, но уж проще напрямую в Германии купить. Проще, но это будет неправильно. А правильно — вы совершенно правы — свой завод выстроить.

— Я слышал, что в Лысьве еще до войны собирались такой завод строить.

— Но пока не выстроили, я попробую все же с немцами договориться. Не получится — и турбину себе просить не буду, а в Сальске-то генератор уже стоит… без турбины. Поэтому второй завод планы не выполняет… то есть не очень сильно перевыполняет, а товарищу Мао всё оружия мао да мао… американцы Гоминьдану много всякого шлют, а мы…

— Ладно, хоть и не для себя, но для общего дела — выбей из них эту турбину! Эх, ну почему ты еще не в партии?

— Сами же видите: дура я непроходимая. А зачем такие в партии? В партии дур и без меня… в партии дуры не нужны! Спасибо, я поскачу уже…

— Ох, доскачешься ты, товарищ Серова. Хоть в Харькове язычок свой попридержи… Успеха!

Честно говоря, Таня не рассчитывала, что в Харькове на ее просьбу хоть кто-то откликнется. И предчувствия ее не обманули: на харьковском турбинном заводе на девочку посмотрели как на сумасшедшую и единственное, что не позволило послать ее матом, был очевидно юный возраст. Девушка же, выслушав все, что харьковчане думают о пожеланиях сальских и владимирских руководителей, спокойно покинула кабинет, пробормотав напоследок «ладно, война придет — попросите вы у меня хлебушка». И неторопливо пошла осматривать достопримечательности города. Откровенно говоря, пока еще осматривать было почти нечего, восстановление города, хотя и шло «ударными темпами», продвинулось не очень далеко — но Таню это вообще не волновало. Как не волновало и Шэд: у нее была совсем другая задача…

Почти полтора десятка свидетелей показали, что Евсей Григорьевич спокойно спускался по лестнице, никого не трогал, ни с кем не сталкивался — а затем упал и даже не пытался встать. Просто упал — и, когда к нему добрались врачи из «Скорой» — оказался совсем мертвым.

Шэд прекрасно знала, кого люди не замечают — собственно, именно поэтому ее и не замечал никто, когда ей этого хотелось. А сегодня ей этого очень хотелось — и наработанный опыт снова не подвел. Ей иногда даже было интересно попробовать перед тем, как выполнить очередную работу, что-нибудь громко прокричать, обращаясь к окружающим — но это было очевидной глупостью и выработанные многими десятилетиями инстинкты все равно не позволили бы ей это сделать. А так — незаметно пришла, работу сделала, ушла незаметно. На соседней улице поймала «левака» (причем автомобиль был грузовой, с полным кузовом каменного мусора с очередного «восстанавливаемого» здания), доехала поближе к аэродрому, прошлась пешочком немного, села в самолет и отправилась в Москву. Мысленно вычеркнула еще одну строчку в своем списке — и уснула: день предстоял хлопотный, нужно было выспаться заранее…