Тень

— Я же сказала: весной. Март — это уже весна, но и май — еще весна. Точнее сейчас не отвечу.

— Хорошо. С этим вопросом всё?

— Пока да. Теперь перейдем ко второму. Фонарик принесли?

— Вот, держи. Зачем он тебе? Впрочем… нужно — так забирай.

— Мне он не нужен, он вам нужен. Смотрите: я его включаю — и что мы видим?

— Ну, фонарик зажегся…

— А теперь — фокус-покус. Я лампочку выкручиваю, вкручиваю свою, включаю…

— Это что⁈

— Это — новый источник света. Тут лампочка мощностью в пять ватт, а горит как обычная мощностью в шестьдесят. Экономия электричества на освещении — в двенадцать раз. Широка страна моя родная? Сколько в ней таких лампочек нужно, чтобы мегаватты электричества сэкономить? Вот список того, что потребуется для массового их производства. Да, еще, там ребята на физфаке хотят дипломы по кристаллографии выполнить, поможете? Эти работы очень сильно ускорят производство…

— У тебя всё?

— На сегодня всё. Я пойду?

— Иди, если понадобишься…

— То я найдусь. До свидания!

Глава 35

По дороге домой Лаврентий Павлович вдруг подумал о том, что он сам не осознал как девочка по сути дела вынудила его принять нужное ей решение. Несколько решений, ведь она даже ушла когда захотела. Чтобы отвлечься от этих странных мыслей, он открыл переданную Серовой тетрадку, прочитал несколько фраз, затем внимательно перечитал их… Приехав домой, он, скинув шинель, заперся в кабинете и внимательно изучал написанное до трех часов ночи. Конечно, ничего из изложенного этой странной девочкой не касалось самого важного проекта в Советском Союзе… напрямую не касалось…

Таня же с понедельника приступила к учебе, причем с огромным энтузиазмом. И не только она: практически все жители общаги этим энтузиазмом буквально лучились. Ведь в воскресенье, за один массовый выезд в лабораторию им удалось накопать почти сто двадцать тонн картошки! Что было очень важно, так как с продуктами стало как-то совсем неважно…

Это в Москве стало неважно, а в некоторых других местах ситуация с ними выглядела вообще катастрофически. Например, в Молдавии почти на половине полей урожай даже собирать не стали: нечего было убирать. Правда, это привело и к определенным позитивным изменениям в настроениях тамошнего населения: в немногочисленных еще колхозах хоть какой-то урожай все же собрали, а у частников в подавляющем большинстве вообще ничего не выросло. Так что этот самый частник вроде бы понял, что в колхозе оно как-то поспокойнее и побезопаснее, но чтобы он, хотя бы в следующие год-два в число колхозного крестьянства влился, ему требовалось хотя бы дожить до этого…

Если бы Струмилин не поднял панику еще в конце зимы, то, скорее всего, на юге — то есть в Молдавии, на Украине и в нижнем Поволжье (вплоть до Оренбурга) — начался бы реальный голод, сопровождаемый массовым вымиранием пейзан. Но кое-какие меры удалось предпринять заранее, так что вроде бы настоящего голода в стране удавалось избежать. Весной в Нечерноземье, куда перебросили больше половины тракторов с черноземной зоны, удалось засеять больше шести миллионов гектаров «северным зерном»: овсом, рожью и ячменем. И, как выяснилось, очень вовремя это сделали: средний урожай овса слегка даже превысил четырнадцать центнеров с гектара, ржи собрали больше почти шестнадцати центнеров, а ячмень дал больше двадцати центнеров. Правда, валовой сбор овса оказался самым большим: были некоторые проблемы с семенами и посеяли просто всё, что нашли…

На очередном совещании по проблеме наступающего голода (закрытом таком совещании, «в очень узком составе») Станислав Густавович не смог не отметить выдающуюся роль партии в решении всех проблем:

— Лично я хочу отметить, что, скажем, в Молдавии, да и в южных областях Украины партийные организации делают все, чтобы голода не было. По крайней мере, в тех отчетах, которые они присылают в Москву. Наши специалисты, посланные в ту же Молдавию, докладывают, что в селах вообще жрать нечего, люди там реально падаль есть начинают — а если судить по присылаемым ими отчетам, все просто замечательно! А ведь на дворе только октябрь наступает…

— И что ты предлагаешь?

— Направить туда Андреева с пулеметом, вот что! Я тут посчитал, немцы в этом году нам только грузовиков своих поставили почти пятнадцать тысяч, еще пять до конца года пришлют — и я думаю, что все они должны быть направлены на юг чтобы продовольствие возить со станций в деревни. Хотя с Украиной и Молдавией я не уверен, что это сильно поможет…

— Это почему?

— Зимой там почти все дороги непроходимыми становятся, их снегом заметает — а никто эти дороги не чистит. Потому что тамошнему народу проще сдохнуть, чем жопу от лавки оторвать и что-то для себя сделать! У них неурожай такой дикий главным образом из-за того, что они все лето вообще лишь баклуши били! Вот сам суди: деревня Голошница, это на севере Молдавии. Один мужик собирает со своего поля по двадцать семь центнеров с гектара, а в среднем по селу — всего два!

— Так не бывает…