Тень Башни

Гудки. Ну, вот и встретимся. Серебряный Отряд, почти полностью состоящий из боевых химер. Хорошо, они лучшие. Харальд убрал телефон и встал. Надо зайти домой, переодеться и взять оружие. Ветер бросил в лицо мокрый снег. Пронизывающий, холодный ветер раздул полы плаща. Люди спешили мимо, не замечая, не оглядываясь, не поднимая глаз. Серые дома, окна с налипшим снегом. Под ногами грязное месиво. Харальд шёл, не глядя по сторонам. Хотелось поскорее добраться домой. Это только начало. Остаться в тепле. Нельзя. Шанс выжить слишком мал. Ему есть, кого терять.

Убийца поднял ворот плаща. Снег, мокрый, тяжёлый, мешал следить. Этот человек, неугомонный Рейденберг, опять звонил Гедербергу. Тот торговец информацией помог ему. Нет. Эта ниточке не сможет привести его даже к его помощникам из канализации. Только к «Огненному дождю». Они уже сыгранная карта, ими легко можно пожертвовать. Потом постараться убедить Гедерберга, что искать дальше нет смысла. Если Рейденберг будет достаточно умён и поймёт второе предупреждение, он сам поможет в этом. Пусть идёт. Он делает именно то, чего я от него жду. Надо предупредить его. Ещё один раз. Надеюсь, увидев смерть достаточно близко, ты одумаешься. Мужчина усмехнулся. Одинокая фигура в сером пальто завернула за угол. Он его не почувствовал. Иди. Иди к своей судьбе, невинная жертва грядущих перемен. Ты ошибся, тебе придётся заплатить за это. И не только тебе. Мужчина перешёл на другую сторону улицы и завернул в переулок, тесный, тёмный. Дальше от тусклых огней центрального проспекта. Нужный тупик, завален ящиками и кусками металла. Он подошёл к большой бочке, ухватился за края, качнул на себя. Тяжёлая, забита металлической стружкой, какими-то обломками. Бочка поддалась, со скрипом отодвинулась. Потом придётся ставить обратно, но здесь самый короткий путь. Для него. Больше тут никто не пройдёт. Мужчина присел около канализационного люка, на котором раньше стояла бочка, и подцепил его край пальцами. Тусклый, мерцающий, белый свет, затхлый воздух. Он быстро спустился вниз по железным скобам, вбитым в стену. Здесь найдётся тот, кто выполнит за него грязную работу. Во имя высших идеалов. Разумеется, как же иначе. Мужчина усмехнулся. Да, именно так. Мы все служим своим богам, только зовём их по-разному. И приносим им разные жертвы.

Солнышко открыла дверь. Она не ждала, что Харальд вернётся так рано. Отто ещё был в ванной, Вильгельм заканчивал с обедом. Солнышко улыбнулась. Это же так хорошо, что он вернулся. Она посторонилась, пропуская Харальда в дом. Дэнель появился как всегда бесшумно. Подошёл, помог снять промокший плащ. Так близко. Сквозь влажную ткань рубашки можно почувствовать тепло его пальцев

– Я не надолго, Нэль, – Харальд прошёл в комнату, на ходу расстёгивая рубашку, – у меня ещё минут сорок.

– Харальд? – Вильгельм выглянул из кухни, удивлённо и радостно посмотрел на Харальда, – я ждал тебя только к ужину. Рад, что ты вернулся так рано.

Вильгельм улыбнулся, поправил сползший с плеча фартук в крупный красный горошек. Он всегда восхищался Харальдом, умным, сильным, независимым. Возможно, немного старомодным, но ему это даже шло. Честным. С самим собой. Готовым помочь. Это было так странно. Человек, готовый помочь. Без всякой выгоды, просто потому, что иначе нельзя.

– Прости, Вильгельм, я не останусь на обед, – Харальд пожал плечами, – у меня нет времени, но я буду благодарен, если ты завернёшь мне с собой пару бутербродов. Мне нужно переодеться.

Вильгельм кивнул и кинулся обратно на кухню. Конечно, он не сможет остаться. У него с братом важное расследование. Кстати, надо будет расспросить Отто как следует. Брат всегда его баловал. Вильгельм снова улыбнулся. Да, Отто всегда заботился о нём. И сестра тоже. Они почти ничего ему не запрещали. Только, когда он сказал, что тоже хочет пойти учиться в Военную Академию, брат запретил ему. Он тогда обиделся, ведь он так хотел помогать, защищать, как Отто. Но потом понял, что брат был прав. Сейчас Вильгельм учился в Медицинской Академии на врача. Помогать можно по-разному. У каждого свой путь, так сказал ему Отто. Вильгельм завернул бутерброды в бумагу. Да, именно так. Он обязательно станет врачом. Пусть это глупая, детская мечта, но она реальна. Он не отступится. Никогда.