Тень Бешеного

Сегодня Молоканова занимали иные мысли, чем желание смотреть на то, как крохотная вьетнамка сношается с енотом. Также ему было неинтересно представление с участием секс–мастера из провинции Гуаньдун, умудряющегося одновременно ублажить сразу десять женщин. И уж вовсе его не интересовала дама из Лаоса, которая на глазах у публики засовывала в свое влагалище грецкий орех и раскалывала его одним лишь сокращением мышц нижних губ.

На следующий день Аристарх связался с Глафирой.

— Надо бы тебе потрудиться, любезная моя, — с обычной своей нагловатой требовательностью заявил Молоканов. — Что-то за последнее время от тебя совсем мало толку.

Глафира испуганно заверещала:

— Да что вы, Аристарх Петрович, я изо всех сил стараюсь! Вот и сегодня уже отправила вам по факсу сведения на клиентов. Неужели не получили?

— Получил, — неохотно подтвердил Молоканов. — Но это все — ерунда, семечки, так сказать. Требуется кое-что посерьезнее и поконкретнее.

Глафира напряглась.

— Сегодня сделаешь наш специальный укол профессору, — сухо произнес Молоканов, поставив ударение на слове «специальный». — И не позже, чем через час.

— Но как же я это успею? — растерянно воскликнула Глафира.

Видно было, что ей жаль маленького китайца, который теперь станет одним из овощей на огороде Молоканова.

— Это уж твои проблемы, — отрезал Молоканов. — Нашла же ты способ обчищать больничные сейфы и торговать наркотой прямо в «кремлевке». Или забыла уже?

Аристарх бросил трубку.

Глафира посидела немного, успокоилась и пришла к выводу, что ничего страшного, в принципе, не происходит. Ну подумаешь, профессор. И посолиднее людям уколы делала. И вроде бы ничего. Живы все и здоровы. Некоторых она видела и после того, как они эти уколы получили. Ходят к профессору на процедуры, как ни в чем не бывало. Значит, и профессору инъекция ничем не повредит, уговаривала она себя.

Глафира отомкнула свой персональный сейф, открывавшийся при наборе только ей известного кода, и достала маленькую металлическую коробочку. По виду — обычный никелированный стерилизатор, в котором медсестры держат шприцы. В коробочке действительно находился шприц, уже заряженный наночипом и готовый к употреблению.

Как сделать укол китайскому ученому, чтобы тот ничего не заподозрил, Глафира знала наперед.

Дело в том, что профессор страдал от сильной наркотической зависимости. «Грехи молодости», как говорил он сам, доверив Глафире самую большую свою тайну.

Когда он был еще совсем молодым студентом, то решил поэкспериментировать на себе с наркотиками. Вот и довел себя до того, что зависимость стала почти необратимой.

Профессору стоило больших трудов побороть самого себя. Но время от времени он вводил себе состав собственного изобретения, который снижал тягу к наркотикам. Так, на всякий случай. Профессор верил в силу разума, но и от фармакологических средств не отказывался.

Только одна Глафира, за короткое время сделавшаяся доверенным лицом профессора, знала эту его тайну. Едва ли к нему пришли богатые клиенты, про ведай они о том, что их лекарь сам испытывает тягу к наркотикам.

— Глафира–сан, ты мой спаситель, — довольно приветствовал профессор Глафиру, появившуюся на пороге его кабинета с коробочкой в руках.

Заговорщицки подмигнув Глафире, он закатал рукав и присел на стульчик. Глафира протерла точку на плече спиртом и сделала укол. Она давно догадывалась, что уколы оказывали на профессора, скорее, психологическое воздействие, чем медикаментозное. Поэтому он не должен был почувствовать, что ему вводят совсем не то, что ожидал.

Не прошло и получаса, как профессор вышел из кабинета и прошел мимо Глафиры, сидевшей за столом в его приемной.

Глафира внимательно посмотрела на лицо китайца. Вроде бы все, как обычно. И голос тот же.

Профессор произнес, как всегда, вежливо?

— Глафира–сан, я еду в магазин Ло Хэя. Буду отсутствовать два часа. Проведите прием первичных больных без меня.

— Хорошо, профессор.

Магазин Ло Хэя — тайный притон, где продавались травы, контрабандой привезенные в Россию из стран Азии. Использование многих из них даже в Китае официально не разрешалось, потому что эти травки имели множество побочных эффектов. Но профессор Чжао Бин применял их осторожно — в допустимых, как он считал, дозах. Вот почему никто из его клиентов не скончался раньше отведенного ему судьбой времени.

Глафира проводила профессора до дверей и тут же позвонила Молоканову:

— Я сделала все, как вы просили.

— Не просил, а приказал! — крикнул раздраженный Молоканов. — Когда ты, наконец, поймешь, что по гроб жизни мне обязана!

Глафира опустила трубку и долго сидела с заплаканными глазами. Это же надо было тогда так влипнуть!

Но больше этих личных проблем ее интересовал еще один вопрос. Профессор сказал, что направляется к Ло Хэю. Но ведь сегодня «Праздник тысячи лун», и магазинчик контрабандиста закрыт.

Китайцы, в том числе и преступники, свято соблюдают национальные традиции, находясь даже за многие тысячи километров от дома.

Интересно, куда же в действительности уехал профессор Чжоу Бин?..