Очень скоро грозовой фронт нагнал их окончательно, уйдя далеко вперёд, и вся местность от горизонта до горизонта потонула в свинцовом полумраке. И даже пара грохочущих выстрелов над головой взорвалась, дополнив картину. Ещё чуть-чуть, ещё немного, и вся эта громада облаков была готова обрушиться прямо на землю!
«Давно я такой грозы не видел… точнее подготовки к грозе. А ведь если эта мощь рухнет на нас, костей не соберём», — заново оценив силу повелительницы природы, Лютый отогнал странные мысли, зарёкшись даже теоретически воевать с госпожой. Ну его к чёрту.
«С каждым годом она будет становиться только сильнее. Воевать с планетой и правда гиблое дело…»
До самой ночи караван брёл по солёной пустыне. Лишь ближе к полуночи остановившись на отдых. Даже кромешная тьма не могла помешать каравану двигаться в нужном ему направлении, разве что немного притормозила. А всё потому, что черти, обладая ночным зрением, легко делились мысленными образами с ближайшими тварями, помогая тем ориентироваться в пространстве. Панцирники конечно хорошо видели ночью, но не так далеко, как двуногие братья. Так что тем приходилось сами прокладывать маршруты средь валунов и камней.
В полночь лагерь уже отдыхал. Панцирники улеглись на относительно ровной равнине, создав нечто охранного круга, мерно похрапывая. Лишь небольшие проходы остались между могучими тушами.
— Что-то не так? — Андор подошёл к Лютому, пристально всматривавшемуся в северное направление.
— Да вроде тихо всё, но затылок всё же чешется, когда здесь стою. Словно смотрит на меня кто-то. А кто — не вижу… Спать по очереди. Половина в дозоре. И девчонок в центре держите! Сефироты ходят дозором по кругу, бдят. Приказы я им все выдал.
— А ты? — чуть встревоженно спросил полевой хирург.
— А я прогуляюсь маленько, — сделав пару шагов вперёд, фигура лютого начала расплываться, сливаясь со своим фоном. Он пока что был единственный кто вживил в себя гены мимикрии, покрыв тонкой кожей даже рога (обычно она просвечивала на свету, позволяя видеть цветовую индикацию рогов). И будто этого было мало, его температура тела вдруг начала падать, сливаясь с ближайшими камнями по цвету. Шаг, ещё шаг, и вот уже Андор с трудом различает движения размытой во всех спектрах фигуры. А вскоре и вовсе увидеть Лютого стало фактически невозможно!
Глава 31
Двигаясь меж камней так медленно, чтобы не создавать шуму и не поднимать пыль, Лютый скользил по усеянной булыжниками земле. Прислушиваясь и принюхиваясь к окружению, он старался почуять того, кто сверлил его голодным взглядом недавно.
Но никаких признаков уловить пока так и не получалось. Камни были всё такими же мёртвыми, а высохшее дно всё такое же хрупкое и солёное, как час назад. Но вдруг его чутьё снова защекотало в затылке, заставив мужчину замереть на месте. Стараясь даже не дышать, он чуть-чуть приоткрыл прищуренные глаза дабы как следует осмотреться.
«Камни… сплошные камни. Где же ты? Кто ты?»
Неожиданно один из камней справа пошевелился, отошёл в сторону, после чего из открывшегося в земле провала высунулась чья- то узкая голова, лишённая глаз. Это был не камень! Это была клешня-дверь, замаскированная под огромный плоский булыжник! Всего в пяти метрах от него!
Голова дёрнулась, атаковав, и вскоре ударила в то место где только что стоял Лютый. Промахнувшись, она зашипела, раззявила узкую зубастую пасть, безошибочно поймав сбежавшую жертву новым стремительным ударом. Скорость и реакция у твари были куда выше чем у лесного чёрта!
Зубы сомкнулись на левом боку Лютого, разорвав верхнюю часть шкуры. Кости загудели от мощного хвата челюстей, но выдержали. С силой вонзив когти в шею твари, лесной чёрт начал рвать её плоть руками, стараясь оторвать голову целиком. Или хотя бы перебить артерии.
«Грах» — шея мотанула строптивую жертву в сторону, впечатав её в камень неподалёку.
От этого удара у лютого перед глазами целые созвездия закружились, но зато голова заработала как нужно!
Постаравшись успокоиться, и отгородиться мысленно от боли, он обрушил всю свою ментальную мощь на огромную тварь. В отличие от зверей леса мутанты не принадлежали подконтрольному Тени биому, и были не так восприимчивы к силе чертей. Сила уничтожения словно туман набросилась на сгусток обезумевшей жизни, но лишь бессильно стекала по её стенкам в попытках проникнуть внутрь. Но даже такая атака причинила сущности зверя огромный урон, породив в куцых мозгах настоящий страх. Гигантское сердце пропустило ритм, привычное убежище стало казаться не настолько надёжным, а все его инстинкты вопили о скорой смерти, и зверь побежал!
Из огромной ямы в каменистом грунте выбралась настоящая помесь краба с муреной. Тело, покрытое толстым панцирем, выползло на длинных сегментированных лапах двигаясь боком, волоча за собой правую клешню-дверь ненормальных размеров. А его шея, вытянутая недавно на шесть метров в длину, съёжилась назад, убравшись под плоский панцирь.