Тень Большого брата над Москвой (сборник)

Санька долго шарил глазами по вывешенным спискам, пытаясь зацепиться за что-то хотя бы отдаленно напоминающее его фамилию. Но так ничего и не нашел.

Понимание того, что его фамилии в списках нет, приходило довольно медленно. Ну как же так? Ведь он набрал достаточно высокие баллы! Он представил на конкурс свои лучшие творческие работы! Да он просто давно мечтал о том, чтобы стать именно журналистом, а не каким-то менеджером по продаже колготок!

Но его фамилии в списках не было.

Он, словно ошарашенный этой новостью, отошел в сторону и огляделся. Затем с новым упорством бросился в толпу возле щита объявлений. Активно работая локтями, он вдруг поймал себя на мысли, что сейчас перед ним предстанет последний рубеж.

Рубеж чего?.. И почему он, собственно говоря, решил, что его обязательно должны принять на учебу в этот самый престижный российский вуз на одну из самых престижных специальностей?

Но все это сейчас заслонялось лишь одной мыслью: еще раз попытаться найти себя в заветных списках.

С боем пробравшись к щиту с развешанными листками, на которых значились фамилии счастливчиков, Санька еще раз до рези в глазах начал всматриваться в них.

В глаза ему почему-то бросились сразу несколько жирно отпечатанных фамилий, оканчивающихся на «оглы». Особенно одна из них — Абубакаров Мухаммед Нияз-оглы.

Кто он такой: Мухаммед Нияз-оглы? Откуда он здесь взялся? Почему именно он перешел дорогу ему — Саньке? Ведь с приставкой «оглы» обозначаются фамилии азербайджанцев? Откуда здесь, в Москве, оказалось столько счастливых азербайджанских мальчиков? Неужели у всех у них уже давно российские паспорта? Как так могло получиться, что они сдали экзамены по русскому языку и литературе лучше его — Саньки?

Он подобрался поближе к щиту, уткнулся пальцем в ставших вдруг для него ненавистных «оглы» и обернулся лицом к остальным страждущим.

— И чего ты удивляешься? — вдруг услышал он голос где-то сбоку от себя. — Их папаши башляют на всех московских рынках. У нас на любом рынке, куда ни плюнь — всюду в азера попадешь! Они нас скоро вообще всех уму-разуму учить будут. Не они у нас, а мы у них в услужении будем!

Санька обернулся на голос и увидел того самого парня, который десять дней назад здесь же выступал с ящика. Только теперь он был одет менее вызывающе. Но на левом рукаве его куртки была повязка с четырьмя большими буквами «ДПНИ».

Парень как-то неестественно криво усмехнулся и показал головой в сторону стоящей неподалеку от входа на факультет группки ребят с восточным типом лица.

— Вот они — будущий цвет нашей нации! Теперь мы им будем жопу лизать! Видал, как они над нами посмеиваются?!.

Те действительно что-то весело обсуждали, то и дело бросая взгляды в сторону толпящихся у щита. Было видно, что они весьма довольны всем происходящим. И каждую проходящую мимо девушку провожали достаточно выразительными гримасами.

— Эти азеры скоро и девок наших всех перетрахают! — продолжал тем временем парень с повязкой. — И нарожают наши девчата от них полу придурков! Ну чего вы все рты по-раззявили? Может, пока не поздно, свернем их наглые рожи набок?! — парень сделал едва заметный выпад в сторону кавказцев, ожидая ответную реакцию со стороны остальных. Увидев, что молодежь буквально на глазах начала свирепеть, вытащил из бездонных карманов своей куртки несколько увесистых камней и начал раздавать их всем желающим свести счеты с проклятыми басурманами.

Через какое-то мгновение Санька почувствовал, что уже не в силах совладать с охватившим его чувством и схватил один из протянутых камней.

Что случилось после, он помнит с большим трудом. Перед глазами осталась лишь довольно страшная картина: перекошенное от боли лицо одного из недавно так безмятежно смеявшихся парней и огромная лужа крови на земле возле его головы.

Уже через некоторое время никого вокруг не было. Остался лишь Санька и лежащий от него в пяти шагах парень, который время от времени неестественно вздрагивал всем телом и только беспомощно шевелил губами.

Откуда-то издали вдруг раздался резкий окрик:

— Чего стоишь, дурак?! Беги! Щас тебя заметут менты!

Как будто очнувшись, Санька попытался двинуть ногами, но понял, что не сможет сделать и нескольких шагов. И в полном бессилии опустился на землю.

4

В отделении милиции на вопрос дознавателя: кто он? — Санька долгое время только мычал что-то не членораздельное. А затем и вовсе замкнулся и уставился глазами в пол.

Через некоторое время молоденькому лейтенанту это, по всей вероятности, надоело. Он скинул с себя китель, аккуратно повесил его на стул и отодвинул его подальше к стенке. Затем достал из верхнего ящика стола наручники и ловким движением защелкнул их на Санькиных запястьях. После чего резко рванул его сзади за волосы и, выбив ногой табуретку, повалил на пол.

Пару раз не очень сильно ударил его своими до блеска натертыми ботинками по заднему месту. Затем наступил ему одним ботинком на руку и, видя, что Санька открыл рот, чтобы закричать, хрипло предупредил: