Тень, что внутри.

Анна направила свет своего фонаря вперед. Она не могла разглядеть сферу. Они продолжали идти, пол все больше и больше понижался. Потом пещера снова начала расширяться, потолок стал уходить вверх, и наконец поднялся на такую высоту, что они смогли полностью выпрямиться. То место, где находилась сфера, они миновали, — она была в самом узком месте пещеры. Но теперь она исчезла.

Анна с облегчением выдохнула.

— Получаю четкие показания об источнике энергии, — Морден подошел к ней, чтобы продемонстрировать свой сканер. — Он находится прямо впереди.

Они двинулись вперед, освещая фонарями дорогу. Фонарь Анны что–то высветил, и она замедлила шаги, направив туда луч света. Морден последовал ее примеру. Фонари осветили часть какого–то механизма явно земного производства: металлическая коробка, размером примерно два на два фута размером, издающая низкое жужжание. Они склонились над ней, а над ними сгустилась тьма.

— Похоже на плазменный генератор, — сказал Морден, — Полагаю, он может быть деталью зонда.

Его голос звучал странно, но Анна не могла дать этому точного определения.

— Зонд не смог бы забраться так далеко. Предохранители бы ему не позволили. Кроме того, где же его остальные части?

Анна посветила на пол пещеры.

— Не знаю, — ответил Морден, выпрямляясь.

Анна осталась сидеть, согнувшись над генератором. Она заметила, что здесь пол пещеры был более гладким. По пути им не встречалось крупных камней, да и большая часть обломков тоже куда–то исчезла, обнажив крупные каменные плиты. Осветив потолок, Анна увидела, что он тоже стал более гладким, нежели до этого, и плоским. Никаких камней, о которые можно было бы удариться головой. Кто–то их убрал.

— Сфера должна была помешать нам проникнуть сюда, — сказала Анна. — Они не хотели, чтобы мы прошли дальше. Здесь я вижу ясные свидетельства искусственной обработки пещеры.

— Если на этой планете есть живое сообщество, то, скорее всего, оно находится под поверхностью планеты, — сказал Морден, — куда наши сканеры не смогли проникнуть.

Вероятно, это безмолвие и тьма помогли ей сосредоточиться. Или, возможно, она решила отбросить человеческий фактор и сосредоточиться на культуре, на которую они наткнулись. И все стало ясно. Либо они спрятались под землей во время войны, либо они всегда жили под землей, а постройки на поверхности служили для отвода глаз. Входы в пещеру были оставлены необработанными, чтобы скрыть их присутствие. Это была таинственная раса, использовавшая маскировку и отвлекающие маневры.

— Я думаю, что они знали о нашем прилете. Ведь они могли обнаружить на борту своего корабля маячок?

— Почему вы думаете, что они об этом знали?

— Это же очевидно. Они живут под землей, где наши сканеры не могут их засечь, а наш зонд не может сюда добраться. Единственное, что мы обнаружили на поверхности, — это руины и… уникальный изумительный живой артефакт. Артефакт, который обещал „все, что пожелаешь”. И все, кто отправился его исследовать, пропали.

— Если бы у меня был выбор, то я отправился бы туда, а не в пещеру.

— Возможно, они думали, что им удастся заманить туда всех нас. Это была приманка. Они не ожидали, что мы появимся в пещере. Когда мы пришли сюда, они преградили нам путь.

— А сейчас эта сфера исчезла. Это значит, что они готовы нас встретить?

— Скорей всего, да.

Анна поднялась на ноги.

— Они включили этот источник энергии, чтобы заманить нас сюда. И вот мы здесь. Но, чего я не могу понять, так это почему они хотели спрятаться от нас, а потом напасть? Они ведь даже не знакомы с нами. Вы ведь были на Марсе. Случалось ли там что–либо такое, о чем вы мне не рассказали? Что их корабль вообще делал на Марсе? Возможно ли такое, что в прошлом они общались с землянами?

Пока она это говорила, лицо Мордена странно изменилось. Мускулы его лица расслабились, исчезло собранное и сосредоточенное выражение. Он потянулся к карману своего комбинезона и, когда Анна поняла, что он собирается вытащить PPG, она припомнила, что он сталкивался с этой расой на Марсе, припомнила его сверкающие новенькие инструменты, его гладкие ладони, и вспомнила предупреждения Чанга и Донн, и, бывшие сами по себе предупреждением, его слова: „Я считаю, что действую гораздо эффективнее, когда работаю тихо”.